Под термином «оружие Победы» обычно понимают самолеты, танки, артиллерийские установки, иногда стрелковое вооружение, дошедшее до Берлина. Менее значимые разработки упоминают реже, а ведь они тоже прошли всю войну и внесли свой важный вклад. Например, дизельный двигатель В-2, без которого был бы невозможен танк Т-34. К военным и стратегическим изделиям, как известно, требования выносят более суровые, чем для «штатской» техники. Поскольку реальный срок их службы зачастую превышает лет тридцать - не только в России, но и в армиях большинства стран. Если речь о танковых моторах, они, естественно, должны быть надежными, нетребовательными к качеству топлива, удобными для обслуживания и некоторых видов ремонта в экстремальных условиях, с достаточным по военным меркам ресурсом. И при этом исправно выдавать базовые характеристики. Подход к конструированию таких двигателей особенный. И результат, как правило, достойный. Но то, что произошло с дизелем В-2, - случай феноменальный.
История создания В-2
Его жизнь началась на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна, конструкторский отдел которого в 1931 году получил госзаказ на быстроходный дизель для танков. И сразу был переименован в дизельный отдел. В задании оговаривалась мощность 300 л.с. при 1600 об/мин, при том что у типичных дизелей того времени рабочая частота вращения коленвала не превышала 250 об/мин. Поскольку на заводе раньше ничем подобным не занимались, то начали разработку издалека, с обсуждения схемы - рядной, V-образной или звездообразной. Остановились на конфигурации V12 с водяным охлаждением, пуском от электростартера и топливной аппаратурой Bosch - с дальнейшим переходом на полностью отечественную, которую также предстояло создать с нуля. Сначала построили одноцилиндровый двигатель, потом двухцилиндровую секцию - и долго ее отлаживали, добившись 70 л.с. при 1700 об/мин и удельной массы 2 кг/л.с. Рекордно малая удельная масса также была оговорена в задании. В 1933-м работоспособный, но недоведенный V12 прошел стендовые испытания, где непрестанно ломался, страшно дымил и сильно вибрировал.Двигатель В-2 в первоначальном виде провел на массовой военной службе более 20 лет. Отдельные экземпляры на ходу до сих пор. Еще несколько обрели покой в различных музеях.
Испытательный танк БТ-5, оснащенный таким мотором, долго не мог доехать до полигона. То картер трескался, то подшипники коленвала разрушались, то еще что-то, причем для решения многих проблем требовалось создать новые технологии и новые материалы - прежде всего, сорта стали и алюминиевых сплавов. И закупить новое оборудование за рубежом. Тем не менее в 1935-м танки с такими дизелями представили правительственной комиссии, на ХПЗ возвели дополнительные цеха для выпуска моторов - «дизельный отдел» преобразовывался в опытный завод. В процессе доводки мотора учитывалось второстепенное его предназначение - возможность использования на самолетах. Уже в 1936-м самолет Р-5 с дизелем БД-2А (быстроходный дизель второй авиационный) поднимался в воздух, но этот мотор в авиации так и не был востребован - в частности, из-за появления более подходящих агрегатов, созданных профильными институтами в эти же годы. В главном, танковом направлении дело продвигалось медленно и тяжко. Дизель по-прежнему жрал слишком много масла и топлива. Некоторые детали регулярно ломались, а слишком дымный выхлоп демаскировал машину, что особо не нравилось заказчикам. Команду разработчиков усилили военными инженерами. В 1937-м двигатель получил название В-2, под которым он и вошел в мировую историю. А команду усилили еще раз, ведущими инженерами Центрального института авиационных моторов. Часть технических проблем доверили Украинскому институту авиадвигателестроения (позже он был присоединен к заводу), пришедшему к выводу, что необходимо повышать точность изготовления и обработки деталей. Собственный 12-плунжерный топливный насос также требовал доводки.
580-сильный двигатель В-55В применялся на танках Т-62, производимых с 1961 по 1975 год. Всего выпущено порядка 20 000 машин - самих танков и различной техники, созданной на их базе.
На государственных испытаниях 1938 года все три двигателя В-2 второго поколения провалились. У первого заклинило поршень, у второго потрескались цилиндры, у третьего - картер. По итогам испытаний изменили почти все технологические операции, поменяли топливный и масляный насосы. За этим последовали новые испытания и новые изменения. Все это шло параллельно с выявлением «врагов народа» и превращением отдела в огромный Государственный завод №75 по выпуску 10 000 моторов в год, для чего станки завозили и монтировали сотнями. В 1939-м двигатели, наконец, прошли государственные испытания, получив оценку «хорошо» и одобрение на серийное производство. Которое тоже отлаживали мучительно и долго, что было, впрочем, прервано спешной эвакуацией завода в Челябинск - началась война. Правда, еще до того дизель В-2 прошел боевое крещение в реальных военных действиях, будучи установленным на тяжелые танки КВ.
В-2 в окончательном варианте
Получился мотор, про который позже напишут, что с точки зрения конструкции он сильно опередил свое время. А по ряду характеристик еще лет тридцать превосходил аналоги реальных и потенциальных противников. Хотя был далек от совершенства и имел множество направлений для модернизации и улучшений. Некоторые эксперты армейской техники считают, что принципиально новые советские военные дизели, созданные в 1960–1970 годы, уступали дизелям семейства В-2 и были приняты на вооружение лишь по той причине, что становилось уже неприлично не заменить «устаревшее» чем-то современным. Блок цилиндров и картер - из сплава алюминия с кремнием, поршни - из дюралюминия. Четыре клапана на цилиндр, верхние распредвалы, непосредственный впрыск топлива. Дублированная система пуска - электростартером либо сжатым воздухом из баллонов. Почти все техническое описание - список передовых и инновационных решений того времени.
Двигатель В-46 применен на средних танках Т-72, принятых на вооружение с 1973 года. Благодаря системе наддува снимали 780 л.с. Принципиальных отличий от В-2, прямо сказать, немного.
Он оказался сверхлегким, с выдающимся показателем удельной массы, экономичным и мощным, причем мощность легко варьировалась локальным изменением рабочих оборотов коленвала и степени сжатия. Еще до начала войны в постоянном производстве были три версии - 375-, 500- и 600-сильная, для техники разных весовых категорий. Приладив к В-2 систему наддува от авиамотора АМ-38, получили 850 л.с. и немедленно испытали на опытном тяжелом танке КВ-3. Как говорят, в бак машины с мотором семейства В-2 можно было заливать любую более-менее подходящую смесь углеводородов, начиная от бытового керосина. Это был сильный аргумент в условиях тяжелой затяжной войны - полуразрушенных коммуникаций и затрудненного обеспечения всех всем необходимым.
За разработку двигателя В-2 Т.П. Чупахину была присуждена Сталинская премия, а осенью 1941 г. завод № 75 награжден Орденом Ленина. В то время этот завод был эвакуирован в Челябинск и слился с челябинским Кировским заводом (ЧКЗ). Главным конструктором ЧКЗ по дизельным двигателям назначили И.Я. Трашутина.
Вместе с тем мотор так и не стал надежным, несмотря на требования наркома танковой промышленности В.А. Малышева. Часто ломался - и на фронте, и на различных испытаниях в годы войны, хотя с начала 1941-го выпускали уже моторы «четвертой серии». Подводили и конструкторские просчеты, и нарушения технологии изготовления - во многом вынужденные, поскольку не хватало нужных материалов, не успевали возобновлять изношенную оснастку, а производство отлаживали в дикой спешке. Отмечали, в частности, что через различные фильтры в камеры сгорания попадает грязь «с улицы» и гарантийный срок в 150 часов в большинстве случаев не выдерживается. Тогда как требуемый ресурс дизеля для танка Т-34 составлял 350 часов. Осенью 1942 г. в США для изучения были направлены танки Т-34 и KB-1. Их испытания за океаном начались 29 ноября и продолжались ровно год. В итоге двигатель у Т-34 вышел из строя через 72,5 часа, а у KB-1 - через 66,4 часа. Т-34 прошел всего 665 км. Двигатель под нагрузкой проработал 58,45 часа, без нагрузки - 14,05 часа. Всего произошло 14 поломок. В заключении по итогам испытаний отмечалось, что воздухоочиститель совершенно не годится для данного двигателя, практически не задерживает пыли, а наоборот, способствует ускорению износа и снижению надежности.
Т-34 считается первым в мире танком, разработанным под дизельный двигатель. Успешность его была предопределена, как пишут, применением новейшего высокоэкономичного дизеля авиационного типа В-2. Поэтому модернизация и «затягивание гаек» шли непрерывно. И если в 1943-м обычный срок службы мотора составлял 300–400 км, то к концу войны превышал 1200 км. А общее число поломок удалось снизить с 26 до 9 на 1000 км.
Завод №75 не справлялся с потребностями фронта, и построили заводы №76 в Свердловске и №77 в Барнауле, которые выпускали все тот же В-2 и его различные версии. Подавляющее большинство танков и часть самоходок, участвовавших в Великой Отечественной, оснащали продукцией этих трех заводов. Челябинский тракторный выпускал дизели в вариантах для среднего танка Т-34, тяжелых танков серии КВ, легких танков Т-50 и БТ-7М, артиллерийского тягача «Ворошиловец». На основе В-2 разработали В-12, позже примененный в танках ИС-4 (успел повоевать около месяца) и Т-10.
Применение двигателя В-2 на гражданке
Весь потенциал конструкции В-2 не удалось раскрыть ни до, ни во время войны - некогда было заниматься раскрытием потенциала. Но набор из различных мелких недоделок оказался прекрасной базой для развития, а сама концепция - оптимальной. После войны семейство постепенно пополнилось танковыми двигателями В-45, В-46, В-54, В-55, В-58, В-59, В-84, В-85, В-88, В-90, В-92, В-93 и так далее. Причем развитие еще не завершено, а отдельные моторы семейства серийно выпускают до сих пор.
Современный танк Т-90 сегодня оснащен мотором В-84МС (840 л.с.) или его модернизированным вариантом В-92С2 (1000 л.с.) Оба они - прямые потомки и дальнейшее развитие концепции В-2.
Танк Т-72 - основной боевой танк СССР, выпущенный тиражом порядка 30 тысяч экземпляров, получил 780-сильный мотор В-46. Современный основной боевой танк России Т-90 изначально оснащали 1000-сильным наддувным двигателем В-92. Многие тезисы описаний В-2 и В-92 полностью совпадают: четырехтактный, V-образный, 12-цилиндровый, многотопливный, жидкостное охлаждение, непосредственный впрыск топлива, алюминиевые сплавы в блоке цилиндров, картере, поршнях. Для БМП и прочей менее тяжелой техники создали рядный мотор-половинку от B-2, причем первые наработки такой схемы провели и испытали в 1939-м. Также среди прямых потомков В-2 - новое поколение X-образных танковых дизелей производства ЧТЗ (применены на БМД-3, БТР-90), где использованы половинки в другом измерении - V6. Полезен он был и на гражданской службе. В объединении «Барнаултрансмаш» (бывший завод №77) из В-2 создали рядный Д6, а позже и полноразмерный Д12. Их ставили на множество речных катеров и буксиров, на теплоходы серий «Москва» и «Москвич».
Маневровый тепловоз ТГК2, выпущенный суммарным тиражом под десять тысяч экземпляров, получил модификацию 1Д6, а 1Д12 ставили на карьерные самосвалы МАЗ. Тяжелые тракторы, локомотивы, тягачи, различные специальные машины - везде, где требовался мощный надежный дизель, вы найдете ближайших родственников великого двигателя В-2.
А «144-й Бронетанковый ремонтный завод», прошедший в составе 3-го Украинского фронта от Сталинграда до Вены, по сей день предлагает услуги по ремонту и восстановлению дизельных двигателей типа В-2. Хотя давно уже стал акционерным обществом и осел в Свердловске-19. И честно говоря, не верится, что высокая габаритная мощность, безотказность и надежность в работе, хорошая ремонтопригодность, удобство и простота обслуживания современных моторов этого семейства - просто рекламная зазывалка. Скорее всего, так оно и есть на самом деле. За что спасибо всем, кто создал и улучшал этот мотор-долгожитель.
Характеристики двигателя В-2
В-2 относился к быстроходным 4-тактным бескомпрессорным, с непосредственным впрыском топлива 12-цилиндровым тепловым машинам жидкостного охлаждения, имеющим Vобразное расположение цилиндров с углом развала 60°. Картер состоял из верхней и нижней половин, отлитых из силумина, с плоскостью разъёма по оси коленчатого вала. В нижней половине картера имелись два углубления (передний и задний маслозаборники) и передача к масляному и водяному насосам и топливоподкачивающей помпе, крепящихся снаружи картера. К верхней половине картера крепились на анкерных шпильках левый и правый блоки цилиндров вместе с их головками. В корпусе рубашки каждого блока цилиндров, изготовленного из силумина, устанавливались по шесть стальных азотированных мокрых гильз. В каждой головке цилиндров были два распредвала и по два впускных и выпускных клапана (т.е. по четыре!) на каждый цилиндр. Кулачки распределительных валов действовали на тарелки толкателей, установленных непосредственно на клапанах. Сами валы были полыми, по внутренним сверлениям подводилось масло к их опорам и к тарелкам клапанов. Выпускные клапаны не имели специального охлаждения. Для привода распредвалов использовали вертикальные валы, каждый из которых работал с двумя парами конических шестерён. Коленчатый вал изготавливался из хромоникельвольфрамовой стали и имел восемь коренных и шесть шатунных пустотелых шеек, располагавшихся попарно в трёх плоскостях под углом 120°. Коленчатый вал имел центральный подвод смазки, при котором масло подводилось в полость первой коренной шейки и по двум сверлениям в щеках проходило во все шейки. Развальцованные в выходных отверстиях шатунных шеек медные трубки, выходившие к центру шейки, обеспечивали поступление на трущиеся поверхности центрифугированного масла. Коренные шейки работали в толстостенных стальных вкладышах, залитых тонким слоем свинцовистой бронзы. От осевых перемещений коленвал удерживался упорным шарикоподшипником, установленным между седьмой и восьмой шейками. Поршни – штампованные из дюралюминия. На каждом установлены пять чугунных поршневых колец: два верхних компрессионных и три нижних маслосбрасывающих. Поршневые пальцы – стальные, полые, плавающего типа, удерживаемые от осевого перемещения дюралюминиевыми заглушками. Шатунный механизм состоял из главного и прицепного шатунов. Из-за кинематических особенностей этого механизма ход поршня прицепного шатуна был на 6,7 мм больше, чем у главного, что создавало небольшое (около 7%) различие в степени сжатия в левом и правом рядах цилиндров. Шатуны имели двутавровое сечение. Нижняя головка главного шатуна к верхней его части крепилась с помощью шести шпилек. Шатунные вкладыши были стальными тонкостенными, залитыми свинцовистой бронзой.
Анализ параметров двигателей В-2 показывает, что они отличались от карбюраторных намного лучшей топливной экономичностью, большой габаритной длиной и сравнительно небольшой массой. Это объяснялось более совершенным термодинамическим циклом и «близким родством» с авиационными моторами, предусматривавшим длинный носок коленвала и изготовление большого числа деталей из алюминиевых сплавов.
| Двигатель | В-2 | В-2К |
|---|---|---|
| Год выпуска | 1939 | |
| Тип | Танковый, быстроходный, бескомпрессорный, с непосредственным впрыском топлива | |
| Число цилиндров | 12 | |
| Диаметр цилиндров, мм | 150 | |
Ход поршня, мм:
|
180 186,7 |
|
| Рабочий объём, л | 38,88 | |
| Степень сжатия | 14 и 15 | 15 и 15,6 |
| Мощность, кВт (л.с.), при мин –1 | 368 (500) при 1 800 | 442 (600) при 2 000 |
| Максимальный крутящий момент Нм (кгс·м) при 1 200 мин –1 | 1 960 (200) | 1 960 (200) |
| Минимальный удельный расход топлива, г/кВт·ч, (г/л.с.·ч) | 218 (160) | 231 (170) |
| Габариты, мм | 1 558х856х1 072 | |
| Масса (сухая), кг | 750 | |
По совокупности своих тактико-технических данных и технологичности Т-34 оказался самым удачным танком Второй мировой войны. Во многом именно продуманная конструкция этого танка и его массовое производство позволили СССР перевесить в свою пользу чашу весов вооружённого противостояния с Третьим рейхом. За предвоенные и военные годы приёмщики получили от советских предприятий 35 333 экземпляра Т-34, и «тридцатьчетвёрка» стала самым массовым танком времён Второй мировой
В истории танкостроения есть машина, которая навсегда останется примером успеха. По совокупности своих тактико-технических данных и технологичности Т-34 оказался самым удачным танком Второй мировой войны (далее – ВМВ). Во многом именно продуманная конструкция этого танка и его массовое производство позволили СССР перевесить в свою пользу чашу весов вооружённого противостояния с Третьим рейхом.
В начале славных дел
Появление танка на свет было неслучайным – ему предшествовало целое десятилетие кропотливого труда советских конструкторов, творческих поисков, человеческих трагедий, горьких поражений и упоительных побед. Всё началось с того, что в 1927 году на Харьковском паровозном заводе (далее – ХПЗ) сформировали специальную конструкторскую группу, которой было поручено сконструировать первый средний советский танк Т-1-12. Его разработка вылилась в создание более совершенной модели Т-24, но её выпустили только опытной серией в 25 машин. Однако вскоре вместо танка собственной разработки ХПЗ обязали поставить на поток купленный в США танк М1931 конструкции Джона Уолтера Кристи. На американской машине использовалась уникальная свечная подвеска, запатентованная Кристи, которая впоследствии стала одним из фирменных отличий Т-34.
Джон Уолтер Кристи демонстрирует свой танк M1931 зарубежным представителям. Установленная на нём подвеска вскоре «перекочует» в конструкцию Т-34
Источник – valka.cz
Переход на производство импортной модели танка вызвал конфликт между конструкторами ХПЗ, эффективность труда которых военные функционеры из Управления моторизации и механизации РККА (далее – УММ) поставили под сомнение. Руководитель конструкторского бюро (далее – КБ) завода Т2К (в которое выросла специальная конструкторская группа) И. Н. Алексенко со скандалом уволился, а директор предприятия И. П. Бондаренко высказал своё неудовольствие руководству, но продолжал работать.
Вместо Алексенко в Харьков прислали нового начальника КБ – А. О. Фирсова. Потомственный дворянин, он работал генеральным конструктором ленинградского завода «Русский дизель» ещё с дореволюционных времён. Здесь в 1930 году его арестовали за «участие во вредительской группе». Однако 18 сентября 1931 года оставшийся срок ему заменили работой в качестве главного конструктора КБ Т2К ХПЗ. Под руководством Фирсова на базе американского М1931 харьковчане создали танк с башней собственной конструкции, названный БТ-2 («быстрый танк») и освоили его серийное производство. Следом появились модернизированные БТ-5 с более совершенной башней и БТ-7, в котором конструкторы осуществили более серьёзные изменения корпуса, двигателя, трансмиссии и ходовой части. Фактически, начиная с появления на ХПЗ Фирсова, на заводе начались работы над агрегатами и конструкторскими решениями, которые позже органично войдут в компоновку Т-34.
Коллектив КБ Т2К ХПЗ им. Коминтерна вместе с его руководителем с 1931 по 1936 год А. О. Фирсовым (в центре). Крайний слева в верхнем ряду – А. А. Морозов
Источник – museum-t-34.ru
Создание дизельного «сердца»
Почти одновременно с запуском в производство танков БТ руководство СССР инициировало на целом ряде советских предприятий и НИИ работы по созданию авиационных и танковых дизельных двигателей. Включился в работу и ХПЗ, на котором ещё с 1912 года существовал соответствующий отдел, а с 1914 года – тепловой цех для выпуска дизелей. В 20-е годы конструкторы завода создали первый в СССР тракторный дизель для производимого на ХПЗ по лицензии немецкого трактора «Ганомаг» WD-50, получившего в Харькове новое название – «Коммунар».
К началу 1932 года заказчиком были определены основные параметры будущего «сердца» советских танков и материалы его изготовления. Требовалось спроектировать 12-цилиндровый дизель мощностью 400 л. с. при 1700 об/мин с удельным расходом топлива 180–190 г/л. с. в час в танковом и авиационном вариантах. В его конструкции предполагалось использовать прогрессивные решения: непосредственный впрыск топлива, штампованные легкосплавные поршни, четыре клапана на цилиндр, несущие силовые шпильки, литую алюминиевую головку. Двигатель собирались изготавливать из отечественных материалов и комплектующих, за исключением топливных насосов и форсунок фирмы «Бош», изготовление которых на территории СССР планировали наладить позже.
В Харькове работу над проектом, первоначально названным БД-2 («быстроходный дизель»), начали в октябре 1932, а закончили к февралю 1933 года. Один из создателей этого двигателя конструктор К. Ф. Челпан вспоминал, что Фирсов внёс значительный вклад в его разработку. Проект двигателя не утверждался в УММ и Научно-танковом комитете Наркомата обороны, но высшее руководство внимательно следило за ходом работ – так, глава УММ комкор И. А. Халепский специально приезжал на ХПЗ, чтобы посмотреть на перспективный дизель, а Сталин вызывал в Москву директора завода И. П. Бондаренко, чтобы тот доложил о продвижении работ над прототипом.
Танковый дизельный двигатель В-2-34
Источник – fotoham.ru
Первый БД-2 харьковчане показали руководству страны в конце 1934 года, за что завод 27 марта 1935 года наградили орденом Ленина. Этот же орден вручили И. П. Бондаренко, главному конструктору ХПЗ по машиностроению К. Ф. Челпану и начальнику КБ по дизельному двигателю Я. Е. Вихману.
Во второй половине 1936 года ХПЗ имени Коминтерна был переименован в завод №183. Внутри предприятия ввели цифровую индексацию служб, а танковому КБ Т2К присвоили индекс КБ-190.
В этот период времени главный танковый конструктор ХПЗ Фирсов начал задумываться о создании кардинально нового танка. Один из создателей Т-34 конструктор В. Н. Васильев вспоминал: "…основы для создания Т-34, его первичный технический облик, основные боевые характеристики были заложены ещё при Фирсове. Уже в конце 1935 г. на столе главного конструктора лежали проработанные эскизы принципиально нового танка: противоснарядное бронирование с большими углами наклона, длинноствольная 76,2-мм пушка, дизельный двигатель В-2 (индекс, впоследствии присвоенный БД-2 – прим. автора), масса до 30 т…».
Однако воплотить эти идеи в жизнь конструктору-арестанту было не суждено. Вслед за наградами на ХПЗ обрушились репрессии. Большие военные манёвры лета-осени 1936 года выявили низкое качество танков, поступивших на вооружение Красной армии – так, на нескольких сотнях первых БТ-7, поставленных в войска, начали выходить из строя коробки перемены передач (далее – КПП). В это время в Испании началась гражданская война, и руководство СССР справедливо полагало, что она является прелюдией к мировой войне. В столь ответственный момент оказалось, что в танкостроении у Страны Советов существуют серьёзные проблемы. Чтобы срочно исправить положение, в полную силу заработала кровавая репрессивная машина.
Первым пострадал Фирсов. Летом 1936 года его отстранили от руководства КБ – на эту должность с ленинградского завода №185 имени Кирова перевели конструктора М. И. Кошкина. Это был относительно молодой тридцатисемилетний человек, которого на протяжении 1910-х и 1920-х годов судьба бросала и в траншеи Первой мировой, и в пехотные цепи Гражданской войны. После окончания боевых действий он угодил за парту Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова, где слушал лекции Ленина, Сталина и Ворошилова. После распределения Кошкин оказался на должности директора Вятской кондитерской фабрики, потом сменил несколько кресел, занимая различные партийные должности. В 1929 году по личному распоряжению С. М. Кирова (Кошкин некоторое время занимал руководящие посты в Вятской губернии, откуда Киров был родом) его как инициативного работника в числе «парттысячников» зачислили студентом в Ленинградский машиностроительный институт. Стране требовалось множество инженеров, и в приказном порядке несколько тысяч командиров РККА и партийных работников начали учёбу в инженерных вузах.
Второй слева – М. И. Кошкин
Источник – ruskline.ru
Ещё во время учёбы Кошкин начал работать на Ленинградском заводе опытного машиностроения №185 имени С. М. Кирова (ОКМО завода «Большевик») в качестве конструктора. Здесь Михаил Ильич участвовал в разработке опытного среднего танка Т-29, призванного заменить, но так и не заменившего серийный трёхбашенный Т-28. Затем в качестве заместителя генерального конструктора Кошкина привлекли к созданию экспериментального танка Т-46-5/Т-111 с противоснарядным бронированием, за работу над которым его наградили орденом Красной Звезды.
Между тем, «закручивание гаек» на ХПЗ одним увольнением Фирсова не ограничилось. Для доработки двигателя БД-2 в 1937 году на завод из Москвы направили специальную комиссию. Она же должна была определить причины появления некачественной продукции. По результатам работы комиссии несколько позже в Харьков из Москвы прибыла целая группа «дизелистов». Приезжие специалисты обнаружили в конструкции двигателя неравномерное распределение нагрузки на подшипники коленчатого вала, что приводило к повышенной вибрации корпуса и быстрому выходу силовой установки из строя. Кроме того, качество исполнения составляющих в металле было крайне низким – внутри сломавшихся БД-2 обнаруживались задиры в цилиндрах и на деталях, а также металлическая стружка. В результате моторесурс двигателей оказался очень малым, а некоторые экземпляры выходили из строя всего через 10–15 часов работы.
С помощью московских и ленинградских специалистов БД-2 (индекс был изменен на В-2) доработали, внеся в него до двух тысяч различных изменений. В то же время Челпана отстранили от работы над двигателем. В середине 1937 года НКВД во второй раз арестовал Фирсова, после чего его расстреляли (по некоторым данным, через шесть лет после ареста, по другим – в том же году). В декабре 1937 года оказался за решёткой арестованный по сфабрикованному «греческому делу» Челпан – его приговорили к «высшей мере» и привели приговор в исполнение 11 марта 1938 года в харьковской тюрьме.
К. Ф. Челпан
Источник – old-mariupol.com.ua
Вместе с руководителями органы НКВД арестовывали и рядовых конструкторов-«дизелистов»: заместителя Челпана И. Я. Трашутина (которому удалось избежать гибели – в феврале 1939 года его освободили), Г. И. Аптекмана, М. Б. Левитана, З. Б. Гуртового (этих специалистов расстреляли), главного инженера ХПЗ Ф. И. Ляща, главного металлурга А. М. Метанцева и многих других. 25 мая 1938 года очутился на нарах и вскоре был расстрелян директор ХПЗ И. П. Бондаренко, вместо него к руководству предприятием приступил Ю. Е. Максарёв. На фоне этих арестов, тотальной деморализации инженеров завода, доносов, взаимных подозрений и шёл процесс разработки нового танка.
Для усиления и пополнения конструкторского состава завода №183 в июне 1937 года в его КБ направили адъюнкта московской Военной академии механизации и моторизации (ВАММ) имени Сталина военинженера 3-го ранга А. Я. Дика. Ему подчинили часть инженеров, и в бюро воцарилось двоевластие, которое ничем хорошим закончиться не могло. В этот период проектанты работали над внесением изменений в конструкцию БТ-7 (модель БТ-7-2000), над его модернизированной версией БТ-7-Б-ИС и разрабатывали кардинально новый танк БТ-9. Последний должен был отличаться от БТ-7 наличием шести ведущих колёс, дизель-мотором, конической башней с 45- или 76-мм пушкой и наклонной бронёй. Кошкин и Дик обвиняли друг друга в неправильных инженерных решениях, в срыве, а иногда и прямом саботаже работ. Количество взаимных претензий у конструкторов росло, а работа с места не двигалась.
Эскиз танка БТ-9
Источник – alternathistory.org.ua
В конце концов, московскому руководству надоели эти конфликты, и 28 сентября 1937 года директора завода №183 обязали разделить танковое КБ-190 на два. Отдельное КБ (далее – ОКБ), подчинённое непосредственно главному инженеру завода, предписали с 5 октября пополнить тридцатью выпускниками ВАММ, и ещё двадцатью – с 1 декабря. Не позднее 30 сентября его отделы должны были возглавить восемь самых опытных и талантливых конструкторов завода. В качестве главного военного консультанта привлекли известнейшего в то время танкового испытателя капитана Е. А. Кульчицкого, прославившегося знаменитыми прыжками на танках серии БТ. Начальником ОКБ назначили А. Я. Дика, его помощником – инженера П. Н. Горюна, а начальниками секций – В. М. Дорошенко (контрольная), М. И. Таршинова (корпусная), Горбенко (моторная), А. А. Морозова (трансмиссия), П. П. Васильева (ходовая часть).
Кошкин оставался начальником КБ-190, которое должно было заниматься исключительно разработкой модернизированных вариантов БТ-7: артиллерийского БТ-7А, вооружённого 76-мм пушкой, и дизельного БТ-7М. Таким образом, конфликтовавших конструкторов «развели по разным углам». Для обслуживания серийного производства на заводе существовало отдельное конструкторское бюро КБ-35, возглавляемое И. С. Бером.
Предтечи из серии БТ
13 октября 1937 года руководители Главного автобронетанкового управления РККА (далее – ГАБТУ), сменившего УММ, сообщили приехавшему в Москву Дику и главам групп его бюро тактико-технические требования нового танка БТ-20:
- Тип – колесно-гусеничный, с приводом на 6 колес по типу Кристи.
- Боевой вес – 13-14 т.
- Вооружение – 1×45-мм, 3 ДТ, огнемет для самозащиты или 1×76-мм, 3 ДТ, огнемет. Каждый 5-й танк должен иметь зенитную установку.
- Боекомплект – 130-150×45-мм или 50×76-мм, 2500 – 3000 патронов.
- Бронирование: лоб – 25, коническая башня – 20, борт, корма – 16, крыша и дно – 10 мм. Броня вся наклонная, с минимальным углом наклона броневых листов корпуса и башни 18°.
- Скорость – на гусеницах и колесах одинаковая: макс. 70 км/ч, миним. 7 км/ч.
- Экипаж – 3 чел.
- Запас хода – 300-400 км.
- Двигатель – БД-2 мощностью 400-600 л.с.
- Трансмиссия – по типу колесно-гусеничного танка БТ-ИС (отбор мощности для колесного хода после бортовых фрикционов).
- Подвеска – индивидуальная, в качестве рессор желательно применить торсионные пружины.
- Установить стабилизатор выстрела «Орион» и горизонтальный стабилизатор башни системы инженера Повалова, установить фары для ночной стрельбы с дальностью до 1000 м
Устанавливался жёсткий, а исходя из случившегося впоследствии, жестокий график проведения работ:
- к 1 февраля 1938 года – представить эскизный проект и макет БТ-20;
- к 1 мая 1938 года – представить рабочий проект машины по двум утверждённым вариантам с противопульным и противоснарядным бронированием;
- к 1 сентября 1938 года – изготовить прототипы;
- к 1 декабря 1938 года – испытать прототипы и устранить дефекты;
- к 1 мая 1939 года – запустить выбранный танк в серию.
Однако уже в первом квартале 1938 года стало ясно, что сроки ОКБ срывает. 27 марта 1938 года и.о. главного инженера Комитета обороны при Совете Народных Комиссаров комкор В.Н. Соколов направил председателю Комитета обороны СССР В.М. Молотову докладную записку, содержавшую следующие строки:
«Постановление правительства, обязывающее завод № 183 создать в 1938 г. новые типы танков БТ и Т-35, обеспечить их переход на производство с 1-го января 1939 г., заводом сорвано. Составленный к настоящему времени эскизный проект БТ расходится с данными правительства. Вес вместо 13-14 т спроектирован 16 т, толщина лобовой брони вместо 25 мм – 16-20 мм. Вооружение – вместо 2 ДТ – 3 ДТ, установка огнемёта не предусмотрена… (работает над проектом 18 человек)».
Что же происходило на заводе №183? Почему над проектом работало всего восемнадцать конструкторов вместо запланированных пятидесяти дипломников ВАММ и старых инженерных кадров предприятия? По какой причине эскиз подали на утверждение в ГАБТУ почти на два месяца позже положенного срока? Ответами на данные вопросы автор не располагает. Известно лишь то, что виновным в результате признали руководителя ОКБ адъюнкта ВАММ А.Я. Дика. В апреле 1938 года, на следующий день после подачи на защиту подготовленной им диссертации, его арестовали и осудили на десять лет лагерей, которые он отбыл «от звонка до звонка» (после освобождения из лагеря Дик ещё семнадцать лет прожил в ссылке на Алтае).
Параллельно с ОКБ завода №183 над разработкой новых танков, представлявших собой модифицированные БТ, в автобронетанковых мастерских Харьковского военного округа работала группа военных, возглавляемых воентехником 2-го ранга Н.Ф. Цыгановым. Этот коллектив создал не пошедшие в серию прототипы БТ-2-ИС, БТ-5-ИС, БТ-СВ и БТ-СВ-2. Последняя машина, быстроходный танк «Сталин-Ворошилов» (имевшая неофициальное прозвище «Черепаха»), была забронирована со всех четырёх сторон бронелистами, расположенными под рациональными углами наклона (у противоснарядного варианта толщина брони достигала 40-55 мм). При проектировании БТ-7-Б-ИС и БТ-9 ОКБ использовало подвеску конструкции Цыганова и другие решения, найденные его группой. К сожалению, этот талантливый военный изобретатель повторил судьбу многих инженеров того периода. В начале 1938 года его арестовали, после чего работы над БТ-СВ-2 (который иногда ошибочно называют одним из прототипов Т-34) прекратились. Позже Цыганова реабилитировали и вернули в армию, он участвовал в боевых действиях и умер от ран в январе 1945 года.
Прототип БТ-СВ-2 «Черепаха»
Источник – topwar.ru
Рождение легенды
До ареста А.Я. Дика КБ-190, возглавляемое Кошкиным, занималось модернизацией танка БТ-7. Для него спроектировали новую коническую башню с наклонными стенками, усовершенствовали трёхскоростную КПП (до модернизации она была четырёхскоростной) и усилили подвеску. 1 сентября 1937 года новую машину приняли на вооружение. Кошкин уже занимался запуском «изделия» в серийное производство, когда оказалось, что ОКБ расформировывают, его назначают генеральным конструктором завода №183, и ответственность за создание новых танков теперь ложится на него.
Вместо ОКБ на заводе сформировали КБ-24, куда вошли лучшие специалисты из бюро Дика, а также из КБ-190 и КБ-35. Общее руководство и увязку решений по новым танкам осуществлял заместитель Кошкина А.А. Морозов, корпусом занялся инженер М.И. Таршинов, башней и установкой в неё вооружения – А.А. Молоштанов, трансмиссией – Я.И. Баран, управлением – П.П. Васильев, ходовой частью – В.Г. Матюхин.
Работы над двигателем осуществлялись в отдельном КБ. Как раз в этот период, с 19 по 26 апреля 1938 года, на стенде завода проходили государственные испытания трех двигателей В-2. Первый дизель проработал всего 72 часа, у второго после ста часов непрерывной эксплуатации «погнало» масло, появился дымный выхлоп, и треснула головка блока цилиндров, а у третьего лопнул картер. Исходя из столь неутешительных результатов испытаний, двигатель комиссия не приняла, но, тем не менее, было приказано собрать в мае – 5, в июне – 10, а в июле – 25 экземпляров.
28 апреля 1938 года на совещании Народного Комиссариата обороны (далее – НКО) Кошкин представил на рассмотрение эскизы не одного, а сразу двух танков: заказанного БТ-20 (заводской индекс – А-20) и его исключительно гусеничного варианта А-20Г. Кто был инициатором и автором последнего, сегодня доподлинно неизвестно. Официальная историография приписывает его создание М.И. Кошкину, и если учесть, что он в своё время руководил разработкой танка Т-46-5/Т-111, есть веские основания считать эту версию правдоподобной. Однако в последние десятилетия появились предположения, что эскизный проект этого танка мог быть создан А.Я. Диком. В докладной записке от 20 августа 1937 года, составленной районным инженером ГАБТУ РККА военинженером 2-го ранга Сапрыгиным, есть такие слова:
«… [Кошкин, конструктор Морозов и др. – прим. автора] совершенно отказались ввести следующие усовершенствования [предложенные Диком – прим. автора]:
1. пятиступенчатую коробку передач [реализовано на Т-34 в 1942 году – прим. автора];
2. установку 5 пар колес, что дает значительные преимущества для танка (отпадает необходимость уширять и утяжелять колеса и гусеницу) ;
…
6. установить наклон брони, хотя бы верхней бортовой [реализовано на А-32 – прим. автора];
7. сделать люк в днище [реализовано на А-32 – прим. автора]…»
Как бы там ни было, в конце апреля 1938 года харьковчане представили на рассмотрение военных заказчиков проекты двух танков. Гусеничный вариант очень понравился руководителю ГАБТУ герою Испании комкору Д.Г. Павлову. Ещё в феврале он направил Наркому обороны СССР К.Е. Ворошилову доклад, в котором, в том числе, указывал и на необходимость разработки будущей замены танкам БТ в двух вариантах: колесно-гусеничном и гусеничном. В то время в среде высшего танкового командования ещё не выработалось окончательное единое мнение о предпочтительном типе движителя (гусеничного или колесно-гусеничного) для будущих лёгких и средних танков. Первые были дешевле, обладали более высокими резервами увеличения массы и проходимостью. Вторые – отличались высокой скоростью на ровных участках местности. Павлов больше склонялся к первому варианту: «При получении ходовой части (включая гусеницу) чисто гусеничного танка, работающей не менее 3000 км, можно будет отказаться от колесно-гусеничного типа танка». Таким образом, вполне возможно, что создание гусеничного проекта было совместной инициативой функционеров из ГАБТУ и харьковских конструкторов.
Эскиз танка А-20
Источник – armor.kiev.ua
4 мая 1938 года состоялось расширенное заседание НКО, на котором присутствовало высшее руководство страны: И.В. Сталин, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов и другие члены Политбюро. Они коллегиально выслушивали мнение танковых функционеров (многие из которых лично принимали участие в боях в Испании) о том, каким те видят будущий основной танк Красной Армии. Комкор Павлов, хотя и склонялся к гусеничному варианту, не рискнул перечить Сталину, который, как и всё Политбюро, благоволил колёсно-гусеничному движителю. К счастью, харьковских танкостроителей выручил герой Испании военинженер 3-го ранга А.А. Ветров, который категорически выступил за необходимость создания гусеничного танка. В перерыве заседания Сталин лично уточнил мнение военинженера и принял решение заказать заводу №183 разработку сразу двух прототипов.
В октябре 1938 года предприятие предоставило ГАБТУ чертежи и макеты А-20 и А-20Г, которые Главный военный совет РККА рассмотрел 9-10 декабря. На заседании Комитета обороны СССР 27 февраля 1939 года Сталин в присутствии М.И. Кошкина и заместителя наркома обороны Г.И. Кулика обсуждал вопрос, какой прототип заказать харьковчанам. И Сталин, и военные функционеры по-прежнему склонялись к колёсно-гусеничному варианту, а те из присутствующих, кто придерживался другого мнения, не рисковали его озвучить. Исключение составил главный конструктор завода №183. Кошкин настоял на том, что для принятия окончательного решения необходимо сравнивать прототипы с двумя видами движителей. В ответ Сталин произнёс известную фразу: «Не надо стеснять инициативу завода, я верю заводчанам. Пусть построят оба танка».
В Харькове закипела работа, гусеничному танку присвоили заводской индекс А-32 и включили в программу производства. Толщину его брони решили увеличить на 5-10 мм, использовав вес «полегчавшей» ходовой. На А-20 установили 45-мм пушку, а А-32 вооружили 76-мм орудием Л-10 производства Ленинградского Кировского завода (далее – ЛКЗ). В начале 1939 года три танковых КБ (КБ-190, КБ-35 и КБ-24) завода №183 объединили в одно подразделение, которому присвоили секретное наименование – «отдел 520». Организационные изменения провели в связи с увеличением объема работы и необходимостью постоянной переброски конструкторских кадров с одних «горящих» участков на другие. Новое КБ возглавил Кошкин, а заместителем главного конструктора стал Морозов.
Прототип А-20
Источник – aviarmor.net
Прототипы А-20 и А-32 изготовили к маю 1939 года, и за последующие три месяца они прошли полный цикл государственных испытаний. К этому времени дизельный участок окончательно выделили из состава завода №183 в самостоятельный дизельный завод №75 Наркомата авиационной промышленности. В июне В-2 наконец успешно прошёл государственные испытания, и 5 сентября его рекомендовали к запуску в серийное производство.
Между тем, 1 сентября 1939 года началась ВМВ, и тянуть дальше с началом поточного выпуска нового основного среднего танка не имело смысла. В конце сентября К.Е. Ворошилов назначил проведение показательных испытаний на полигоне в Кубинке. За танками наблюдали Сталин, Ворошилов, а также другие члены НКО и правительства. На полигоне советские танкостроители продемонстрировали сразу шесть машин: экспериментальные тяжёлые СМК и КВ, лёгкие модернизированные Т-26 и БТ-7М, а также А-20 и А-32. Танк А-32 показал отличную проходимость, кроме того, в отличие от А-20, его вес можно было значительно увеличить. Кошкин сообщил руководству страны, что КБ ведёт работы по увеличению толщины танковой брони до 45 мм и считает это вполне оправданным решением в случае окончательной доработки заводом №75 дизеля В-2.
После испытаний Сталин изменил своё мнение о танках с гусеничными движителями. Было принято решение продолжить испытания ходовой части танка А-32 с балластом и подготовить два прототипа с более мощным противоснарядным бронированием. В то же время, от модели А-20 не отказывались – рассматривалась возможность параллельного производства этой машины совместно с А-32 и её использование в качестве кавалерийского танка.
Прототип А-32 на полигонных испытаниях
Источник – 3v-soft.clan.su
19 декабря 1939 года на заседании Комитета обороны по результатам испытаний А-32 было принято постановление №443сс, которым предписывалось принять на вооружение гусеничный танк Т-32, изготовленный заводом №183. Предварительно харьковчан обязали внести в его конструкцию изменения: увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм, улучшить обзорность из танка, установить вместо орудия Л-10 76-мм пушку Ф-32, спаренную с 7,62-мм пулемётом ДТ, а также предусмотреть установку курсового, отдельного и зенитного пулемётов того же калибра. Новому танку присваивался индекс Т-34.
Фатальный танковый пробег
Сборку первого А-34 №1 (А – заводской индекс) закончили в январе 1940 года, А-34 №2 – в феврале. Во внутризаводской переписке машины получили неофициальное прозвище «близнецы». Танки сразу же начали проходить полный цикл испытаний на заводском полигоне, однако к марту, когда планировалось организовать показ новых машин Сталину, стало ясно, что «тридцатьчетвёрки» не успеют набрать необходимый пробег в 2000 км. Тогда Кошкин принял ставшее легендарным решение перегнать танки своим ходом по маршруту Харьков–Белгород–Орёл–Москва и обратно, чтобы они прошли расстояние, предусмотренное программой испытаний, и показать «Вождю народов» новые машины прямо в Кремле. Несмотря на то, что накануне Михаил Ильич сильно простудился, он решил отправиться в Москву вместе со своими танками.
В ночь с 5 на 6 марта «близнецы» покинули стены завода. Их сопровождали два тягача, один из которых буксировал прицеп, загруженный запчастями, а второй – перевозной вагончик-бытовку для сменных экипажей, ремонтников и самого Кошкина. Машины совершали марши, в основном, по ночам в обход городов и оживлённых трасс.
Поломки начались, когда танки ещё не успели далеко отъехать от Харькова – первая случилась в районе Белгорода. Вот как написал об этом в своих воспоминаниях Ю.Е. Максарёв: «Представитель ГАБТУ, сев за рычаги, заставлял машину разворачиваться в снегу на полной скорости и вывел из строя главный фрикцион». Кошкин принял решение не терять время, а продолжать движение (для сломавшейся «тридцатьчетвёрки» с завода вызвали ремонтную бригаду). Еще один неприятный эпизод произошёл под Орлом – второй танк съехал в озеро, и конструктор помогал его вытаскивать, стоя в ледяной воде.
12 марта в Серпухове колонну встретил заместитель наркома среднего машиностроения А.А. Горегляд. Он препроводил танк и тягачи в подмосковное Черкизово, где в то время размещалось ещё одно танкостроительное предприятие – завод №37, выпускавший лёгкие танки Т-40. Здесь экипаж отставшего А-34 нагнал основную группу. Ремонтники готовили машины к правительственному показу, и сильно заболевший Кошкин встречал руководителей, приезжавших в Черкизово из различных военных и гражданских управляющих ведомств.
М.И. Кошкин с заводскими механиками-испытателями, 1938 год
Источник – mankurty.com
Несмотря на все трудности, ранним утром 17 марта оба танка прибыли на Ивановскую площадь Кремля. Охрана обыскала всех участников пробега перед тем как допустить их в главный правительственный комплекс страны, а в каждый танк на место стрелка-радиста село по одному сотруднику НКВД. Во время доклада Сталину Кошкин всё время чихал и кашлял, чем вызвал неудовольствие главы СССР. Сталин поинтересовался здоровьем конструктора и потребовал у его вышестоящих начальников, чтобы они озаботились его выздоровлением.
После доклада и осмотра танков механики-водители синхронно стронули свои машины с места. Они, эффектно высекая искры из мостовой, понеслись: одна – к Спасским, другая – к Троицким воротам. Здесь многотонные махины лихо развернулись и понеслись обратно навстречу друг другу. Проделав несколько кругов с поворотами в разные стороны, танки по команде замерли на прежнем месте.
Машины Сталину понравились, несмотря на то, что маршал Г.И. Кулик и генерал Д.Г. Павлов указывали ему на массу недоработок, которые танк действительно имел. Павлов прямо сказал Сталину: «Мы дорого заплатим за выпуск недостаточно боеспособных машин». Однако только что закончившаяся война с Финляндией показала, что лёгкие танки, имевшиеся на вооружении РККА, не отвечали требованиям современного боя. Сталин распорядился, чтобы по Т-34 завершили цикл испытаний и приступали к серийному производству машины, параллельно совершенствуя её конструкцию. Заводу №183 он приказал оказывать всю необходимую помощь.
После показа танки перегнали на полигон в Кубинке, где подвергли ходовым испытаниям, испытаниям обстрелом, проверили герметичность корпуса (одну из машин забросали бутылками с зажигательной смесью) и т. д. В результате появился перечень замечаний к Т-34, состоявший из восьмидесяти шести пунктов. В апреле танки и тягачи отправились на родной завод по маршруту Москва–Минск–Киев–Харьков. Несмотря на незалеченную простуду, Кошкин вновь отправился вместе с танками и домой вернулся с тяжелейшей формой воспаления лёгких. Возможно, его бы удалось вылечить, но он постоянно сбегал из больницы на завод, где полным ходом шли работы по запуску Т-34 в серию. Врачи были вынуждены удалить ему одно лёгкое, но это конструктора не спасло. 26 сентября 1940 года он умер в санатории «Липки» под Харьковом на сорок втором году жизни. Вместо него генеральным конструктором завода №183 стал его заместитель А.А. Морозов.
А.А. Морозов
Источник – morozov.com.ua
Выход в свет
Конструкторы дорабатывали танк, один за другим ликвидируя выявленные недостатки. На Челябинском тракторном заводе (далее – ЧТЗ) освоили производство топливной аппаратуры для В-2 (ранее её приходилось закупать у немецкой компании «Бош», а топливные трубки высокого давления – в Италии и Швеции). Теперь же специальный цех топливной аппаратуры построили в Харькове. Моторесурс дизелей постепенно увеличивался, но основную проблему – повышение надёжности главного фрикциона и КПП танков – до войны решить не успели. Во многом это объяснялось недостаточным зуборезным станочным парком и дефицитом значительной части износостойких материалов, использовавшихся при производстве фрикционов.
Интересная ситуация сложилась с пушкой Ф-34, сконструированной специально для Т-34 в КБ горьковского завода №92, которым руководил легендарный конструктор В.Г. Грабин . Первоначально горьковчане создали танковое орудие Ф-32 (им вооружался танк КВ-1), призванное заменить 76-мм разработку Л-11 артиллерийского КБ ЛКЗ И.А. Маханова. При его проектировании Грабин использовал дуло полковой 76-мм пушки Ф-22 собственной конструкции, а затвор его проектанты разработали совершенно новый. Ф-32 выиграла конкуренцию у Л-11, что для Маханова обернулось трагедией. В июне 1939 года его и практически все руководство КБ ЛКЗ арестовали и расстреляли.
В 1938 году, когда работы над Ф-32 ещё продолжались, ГАБТУ выдало горьковчанам тактико-технические требования для нового танкового орудия противотанковой направленности с баллистикой пушки длиной 40 калибров (то есть, не такой навесной, как у Л-11 и Ф-32). КБ Грабина подготовило новое «изделие» с индексом Ф-34 к ноябрю 1940 года, но маршал Кулик проводить военные испытания и принимать артсистему на вооружение отказался. Не считаясь с мнением Кулика, завод №92 и военные приёмщики начали серийное производство этого орудия и его отправку на танковые предприятия в Харькове и Сталинграде, полагая, что Ф-34 более соответствует нуждам армии нежели Ф-32 или Л-11. В результате всех этих событий летом 1941 года сложилась парадоксальная ситуация – орудие воевало на танках Т-34, получало лестные отзывы советских танкистов, а на вооружение принято не было. Когда об этом стало известно Сталину, он потребовал провести предписанные военные испытания и задним числом принять пушку на вооружение.
Производство танков Т-34-76. На переднем плане – 76,2-мм пушки Ф-34 образца 1940 года. Цех Челябинского Кировского завода, 1943 год
Источник – waralbum.ru
Кроме 76-мм пушки, к июлю 1941 года для Т-34 КБ Грабина разработало 57-мм танковое орудие ЗиС-4, баллистика которого соответствовала легендарному противотанковому орудию ЗиС-2. Однако на танки установили мизерное количество этих пушек – всего около тридцати штук. Причиной тому послужила чрезмерная бронебойная мощность этой артсистемы – бывали случаи, когда бронебойные снаряды Т-34-57 прошивали танки противника насквозь, не принося им особого ущерба. Снаряды же, выпущенные с меньшей начальной скоростью из 76-мм Ф-34, в случае пробития брони цели с большей вероятностью выводили её из строя. Кроме того, фугасные 57-мм снаряды обладали недостаточной разрушительной силой, что снижало их эффективность при борьбе с вражеской пехотой. Окончательный крест на ЗиС-4 в 1941 году поставила их высокая по сравнению с Ф-34 стоимость.
Испытания немецкого танка Pz.Kpfw.III, полученного СССР летом 1940 года в рамках советско-немецкого сотрудничества, показали, что выигрывая по уровню бронирования и мощности вооружения, Т-34 проигрывает своим основным немецким «визави» по надёжности ходовой части и трансмиссии, а также моторесурсу двигателя. Кроме этого, у советского танка хуже решался вопрос с приборами наблюдения и просторностью башни. В тесной двухместной башне Т-34 командиру танка постоянно приходилось отвлекаться от командования, заряжая пушку, и в случае стремительного развития событий он мог не успеть принять решение, необходимое для выживания экипажа. День 22 июня 1941 года Т-34 встретил с этими неразрешёнными проблемами.
Когда над Родиной сгустились тучи
В первых же боях недостатки новых танков проявились в полной мере. Решения, поспешно принятые командованием Генерального штаба РККА и фронтов, приводили к «наматыванию» механизированными корпусами (далее – МК) сотен километров маршей, на которых более половины танков пришлось бросить из-за поломок и отсутствия топлива. Ещё часть танков их экипажи, оставшись без снарядов и горючего, бросили или уничтожили при выходе из окружений. Значительную часть машин МК потеряли в поспешных и плохо подготовленных атаках на хорошо укреплённые позиции противника. Немецким экипажам приходилось несладко, когда их танки вплотную сталкивались с лучше забронированными и вооружёнными советскими Т-34. Но танкисты Вермахта старались избегать таких ситуаций, предпочитая действовать из засад или вообще предоставлять возможность разобраться с противником расчётам противотанковых пушек, зенитных орудий или пехоте.
В результате большая часть довоенных «тридцатьчетвёрок» вместе с остальными бронетанковыми силами была потеряна ещё летом 1941 года. К осени ситуация стала катастрофической. 14 сентября 1941 года на Украине большая часть войск Юго-Западного фронта попала в окружение на территории Киевской, Полтавской, Черниговской и Сумской областей, а противник приблизился к Харькову.
Застрявшие и брошенные советские танки КВ и Т-34
Источник – topwar.ru
17 сентября 1941 года Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение эвакуировать заводы №183 и №75 на Урал (первый – в Нижний Тагил на площадки «Уралвагонзавода», второй – в Челябинск, где на базе ЧТЗ и эвакуируемого из Ленинграда ЛКЗ формировался легендарный «Танкоград»). До 25 октября ЧТЗ, переименованный в Челябинский Кировский завод (далее – ЧКЗ), обязали начать производство первых двигателей В-2. В сентябре освоение производства этих силовых установок началось на Сталинградском тракторном заводе («тридцатьчетвёрки» он начал выпускать ещё летом 1940 года). Позже, летом 1942 года, начинается строительство моторного завода в Барнауле.
Кроме заводов №183 в Нижнем Тагиле и СТЗ в Сталинграде освоить выпуск Т-34 в 1942 году обязали ЧКЗ, эвакуированный в Омск ленинградский завод №174, свердловский «Уралмаш» и горьковский завод №112 «Красное Сормово». Но основным изготовителем Т-34 по-прежнему оставался завод №183, который срывал все сроки по запуску серийного производства танков на новом месте. Множество станков предприятию эвакуировать не удалось, на железнодорожной станции затерялись вагоны с оснасткой для производства башен, не было танковых дизелей, и когда на собранные уже в Нижнем Тагиле «тридцатьчетвёрки» установили всё, что удалось эвакуировать из Харькова, производство остановилось.
Над директором завода Максарёвым нависли свинцовые тучи, Сталин собирался отдать его под суд – в те жестокие времена это означало верную смерть. Чтобы исправить ситуацию, глава СССР направил в Нижний Тагил заместителя наркома танкостроения и по совместительству директора ЧКЗ И.М. Зальцмана, который подобные проблемы у себя в Челябинске решал быстро и эффективно. Для того чтобы Зальцман успевал решать все вопросы и в Нижнем Тагиле, и на ЧКЗ, ему выделили персональный транспортный самолёт Ли-2.
На новом месте Зальцман начал действовать привычными для себя методами. На ближайшей крупной узловой станции в Свердловске, забитой вагонами с оборудованием эвакуируемых предприятий, Исаак Моисеевич, где пользуясь своей властью, а где и грозя пистолетом, изъял и отправил на завод №183 необходимые станки. Кроме того, не по адресу назначения поехало несколько вагонов с авиационными карбюраторными двигателями М-17, которые прекрасно становились в моторно-трансмиссионное отделение Т-34 и подходили по мощности. Завод заработал, а Максарёва Зальцман перед Сталиным отстоял, доказав, что в сложившейся ситуации его вины не было. Максарёв работал в качестве заместителя Зальцмана в Нижнем Тагиле, пока в 1943 году не принял завод обратно.
И.М. Зальцман
Источник – uralpolit.ru
После откровенного «разбоя» на дорогах в исполнении заместителя танкового наркома, который привел к сбоям в производстве самолётов, Сталину поступило несколько гневных претензий от наркома авиационной промышленности СССР А.И. Шахурина, но «вождь» танкостроителей наказывать не стал и спустил конфликт «на тормозах».
Танк взрослеет, танк меняется
Из Харькова в Нижний Тагил эвакуировали и КБ Морозова. Оно работало сразу по двум направлениям, первым из которых стала доработка конструкции Т-34 с целью повышения её надёжности и технологичности, а также уменьшения трудоёмкости. Такими же целями руководствовалось КБ завода №75, вывезенное в Челябинск и возглавляемое вернувшимся из лагерей И.Я. Трашутиным. Благодаря этим усилиям за время войны трудоёмкость изготовления одного танка сократилась в 2,4 раза (в том числе, бронекорпуса – в 5 раз, дизеля – в 2,5 раза), а стоимость – почти наполовину (с 270 000 до 142 000 рублей).
На значительное уменьшение трудоёмкости изготовления корпуса повлияло внедрение на советских танкостроительных заводах новаторской технологии автоматической сварки бронелистов под флюсом, разработанной в Киевском институте электросварки Е.О. Патона. Она оказалась крайне полезной, поскольку не требовала от сварщиков высокой квалификации и опыта. В то время как высококлассные немецкие сварщики тратили массу драгоценного времени, собирая корпуса «троек», «четвёрок», «тигров» и «пантер», в СССР подобную работу выполняли недавние школьники и школьницы. Кроме того, после испытаний сварочных швов обстрелом выяснилось, что их прочность выше, чем у соединенных ими листов брони.
Сварка бортов корпуса танка Т-34 автоматической сварочной установкой на заводе №183 в Нижнем Тагиле
Источник – waralbum.ru
Другим, не менее важным направлением работы КБ Морозова стало повышение боевых качеств танка, требования к которому со стороны военных возрастали с каждым месяцем.
В феврале 1942 года от конструкторов потребовали создания новой пятиступенчатой КПП. Это задание они выполнили уже к лету, спроектировав более надёжную КПП с подвижными муфтами и шестернями постоянного зацепления вместо использовавшихся на предыдущей четырёхступенчатой коробке подвижных шестерней. При этом габаритные и присоединительные размеры КПП не изменились, а значит, вносить изменения в корпус танка не требовалось, и на скорость производства танков замена КПП не повлияла.
Эволюцию претерпела и башня танка. Башни первых серий производились и литыми, и сварными – литьё было менее прочным, зато более технологичным. На первых литых башнях бронировка бортовых приборов наблюдения выполнялась заодно с башней, но вскоре от такого новшества отказались, унифицировав эти элементы со сварной башней. Затем с крышки люка убрали смотровой прибор кругового обзора (отверстие в люке в этом случае заваривалось круглой заглушкой). В кормовой части башни размещался специальный люк, через который извлекали и устанавливали демонтированный ствол орудия с накатником и тормозом отката. Люлька извлекалась через башенный люк, который сделали для этих целей большим, отказавшись от отдельных люков для командира и наводчика, как это было на танках БТ-7.
Немецкие солдаты рядом с танком Т-34. Машина выпуска марта-апреля 1941 года
Источник – waralbum.ru
Весной 1941 года утвердили чертежи новой башни, погон которой увеличился с 1400 до 1420 мм. В последние месяцы работы завода №183 в Харькове на башнях устанавливался только один прибор наблюдения, а вырез под прибор кругового обзора не делался. В полной мере эти изменения вступили в силу на СТЗ, который на короткий срок, пока харьковские мощности эвакуировали на Урал, стал основным производителем «тридцатьчетвёрок» в стране.
До осени 1941 года конфигурация башен не менялась. В сентябре 1941 года на СТЗ приступили к разработке нового способа раскроя бронелистов (исключавшего изгиб кормовой части бортовых листов башни), который был освоен к концу года. Его утвердили 17 сентября 1941 года, и с декабря СТЗ начал выпуск танков в новом исполнении.
Следующим этапом развития, начатым в Сталинграде, стало применение шипового соединения в конструкции башни. К апрелю 1942 года был разработан новый вариант передней части башни – появились так называемые косынки, исключавшие рикошет снарядов в область погона.
На Сормовском заводе мощное литьевое производство позволило быстро наладить производство башен собственной формы, которые обладали более рациональными обводами передней части (были более заострёнными). С 1 марта 1942 года горьковчане отказались от кормового лючка в башне, что снизило её себестоимость. Вместо этого начальник сектора вооружения Сормовского завода А.С. Окунев разработал технологию замены орудия танка (в том числе, и в полевых условиях) через погон. Этот метод до сих пор используется танкистами всех стран бывшего СССР.
Однако к башне Т-34 с каждым месяцем появлялось всё больше нареканий. Она была не очень технологичной, тесной. К тому же, после участия танка в боях оказалось, что башенный люк крайне неудобен для экстренной эвакуации экипажей, и конструкторов попросили его изменить. В результате на заводе №183 в конце зимы-начале весны 1942 года началось проектирование новой, шестигранной башни, более известной как «гайка». Вместо одного большого люка на ней сконструировали два отдельных, меньшего размера, а также командирскую башенку. К 1943 году все производители Т-34 постепенно начали устанавливать на танки именно такие башни.
Сборка Т-34 на танковом заводе (возможно, ЧКЗ либо завод №174 в Омске). Машина имеет башню «гайка» с командирской башенкой
Источник – waralbum.ru
От горьких поражений к горьким победам
Вместе с совершенствованием конструкции Т-34 более продуманным и осознанным становилось и их применение на фронтах. До конца 1942 года танки отправлялись в части с минимальной задержкой. В дни обороны Сталинграда «тридцатьчетвёрки» уходили в бой прямо из цехов, так как до передовой было всего несколько километров, а в последние дни обороны СТЗ – сотни метров. По мере освоения заводами автоматической сварки, технологической оптимизации конструкции танка и отработки всех процессов ежемесячный выпуск танков Т-34 неуклонно рос. К концу 1942 года этот показатель превысил 1000 машин, а к концу 1943 – 1400. Это позволило командованию РККА к ноябрю 1942 года сформировать целый ряд танковых корпусов (далее – ТК), благодаря которым с ноября 1942 по февраль 1943 года Красная Армия провела несколько успешных наступательных операций.
19 ноября 1942 года советские войска начали операцию «Уран», имея более чем двукратное преимущество в танках – 1463 машины (из которых большинство составляли Т-34) против 675 немецких. Уже 23 ноября войска 4-го ТК Юго-Западного фронта и 4-го МК Сталинградского фронта встретились в районе хутора Советский, замкнув в кольцо окружения сталинградскую группировку противника в междуречье Волги и Дона. Далее последовал ещё ряд ударов. В ходе операции «Малый Сатурн» четыре ТК сорвали попытку Вермахта деблокировать Сталинград, пресекли снабжение 6-й немецкой армии по воздуху, а также очистили территории в среднем течении Дона от войск противника. «Тридцатьчетвёрки» 24-го ТК генерал-майора В.М. Баданова ворвались на немецкий аэродром в станице Тацинской и уничтожили большую часть самолётов, летавших отсюда в Сталинград. Подоспевшие силы 6-й и 11-й танковых дивизий Вермахта смогли окружить и вынудить силы Баданова к отступлению. Большую часть танков 24-й ТК в результате потерял (закончились снаряды к танковым пушкам), но свою задачу нарушить снабжение немцами 6-й армии он выполнил.
Подготовка эшелона с Т-34 к отправке на фронт. Экипажи ждали свои танки прямо на заводах, попутно осваивая их конструкцию
Источник – waralbum.ru
Танкисты 17-го и 18-го ТК на своих «тридцатьчетвёрках» буквально смешали с землёй отступавшие колонны 8-й итальянской армии, а 4-й ТК помог 38-й, 40-й и 60-й армиям отбросить противника от Воронежа и вскоре освободить Курск. Если в первые месяцы войны в распоряжении сталинских военачальников находились танковые (механизированные) корпуса, то теперь они оперировали танковыми армиями, и заслуга в этом принадлежит исключительно советским танкостроителям, которые ежемесячно производили в два раза больше танков, чем их немецкие визави. Конечно, качество советских танков хромало, а количество моточасов, проходимых ими без поломок, было сравнительно небольшим. Но работа над повышением надёжности «тридцатьчетвёрок» не прекращалась на протяжении всей войны. С марта 1943 по апрель 1947 года на полигоне в Кубинке постоянно проводились гарантийные испытания серийных Т-34. Они показали, что за этот период моторесурс машин вырос с 300-400 до 1200-1500 км. Кроме того, «тридцатьчетвёрки» превосходили немецкие танки по проходимости, забронированности и ремонтопригодности.
Ситуация кардинально изменилась к лету 1943 года, когда на Восточном фронте появились подразделения Вермахта, вооружённые новыми немецкими средними (по советской классификации – тяжёлыми) танками Pz.Kpfw.V «Пантера» и тяжёлыми Pz.Kpfw.VI «Тигр». 76-мм пушка Ф-34 могла пробить лобовую броню «тигров» и «пантер» только на дистанциях меньше 400 метров, в то время как немецкие танковые орудия «прошивали» лоб Т-34 с полутора километров. Столь значительное преимущество новых немецких танков проявилось во время масштабных танковых сражений на Курской дуге в июле-августе 1943 года. Советские войска одержали победу, но понесли огромные потери в бронетехнике, основную массу которой составили всё те же «тридцатьчетвёрки». Ситуацию требовалось срочно исправить.
Подбитые под Белгородом «тридцатьчетвёрки» из танковой колонны «За Советскую Украину». Фото Франца Грассера
Источник – belgorod.doguran.ru
Конструкторы вспомнили о 57-мм танковой пушке Грабина. В мае 1943 года на вооружение РККА вновь были приняты Т-34-57 – «танки-истребители», вооруженные модернизированными 57-мм пушками ЗИС-4М, отличавшимися от ЗИС-4 рядом упрощений. Однако такое решение являлось лишь полумерой.
На арене – Т-34-85
Начиная с лета 1942 года, КБ Морозова вело работы по созданию на базе Т-34 кардинально нового танка Т-43. Подвеску Кристи, отнимавшую значительное количество забронированного пространства, заменили торсионной, а толщина лобового бронирования, призванного выдерживать попадания новых немецких пушек, достигла 75 мм. Для Т-43 разработали новую удобную трёхместную башню, в которую установили 85-мм пушку Д-5-Т85, созданную в КБ свердловского артиллерийского завода №9 под руководством Ф.Ф. Петрова и уже успешно использовавшуюся на танках КВ-85, ИС-1 и СУ-85.
По ряду причин запуск новой машины в серию посчитали нерациональным. Однако чтобы вооружить Т-34 оружием, адекватным для противостояния «тиграм» и «пантерам», приняли решение создать новую башню для Т-34 на основе башни, разработанной для Т-43. Её лобовое бронирование выросло вдвое – с 45 до 90 мм. Вес танка также вырос и достиг 32,2 тонны. На башне, наконец, сконструировали командирскую башенку и люки, удобные для эвакуации экипажа. Так появился новый танк Т-34-85 конструкции КБ Морозова, внешний вид которого хорошо известен практически всем жителям стран бывшего СССР по фильмам, фотографиям и памятникам.
Т-34-76 (слева) и Т-43 (справа)
Источник – morozov.com.ua
Корпус танка и ходовая часть значительных изменений не претерпели за исключением того, что диаметр подбашенного погона увеличился с 1420 до 1600 мм. Толщина бронирования корпуса по-прежнему достигала 45 мм, использовалась подвеска Кристи. Задняя компоновка трансмиссии и модернизированного за время войны дизеля В-2-34 (номинальной мощностью в 450 л. с. при 1750 об/мин) предопределяла задний привод машины. Экономная силовая установка давала танку запас хода по топливу в 370-420 км. Ходовая часть машины состояла из пяти опорных катков, большой диаметр которых позволял обходиться без поддерживающих роликов. Ширина гусеницы Т-34 первоначально достигала 550 мм, однако завод №183 ещё до своей эвакуации из Харькова снабдил часть танков гусеницами шириной 500 и даже 450 мм. Весной-летом 1942 года вместо гладкого 550-мм трака служба главного конструктора наркомата танковой промышленности под руководством С.А. Гинзбурга разработала новый 500-мм рифлёный литой трак, который оказался легче и прочнее предыдущего. Из таких траков и набирались до конца войны гусеницы советских «тридцатьчетвёрок».
85-мм пушку Д-5-Т85 вскоре заменили более компактным орудием того же калибра ЗиС-С-53, разработанным в Центральном артиллерийском КБ (ЦАКБ), в которое преобразовалось КБ Грабина. Кроме того, оказалось, что себестоимость новой артсистемы значительно ниже, чем предыдущей 76-мм пушки Ф-34 и, тем более чем орудия Д-5-Т85.
С января 1944 года новый танк малыми партиями начал выпускать сормовский завод №112. С марта того же года к сборке Т-34-85 приступил и завод №183 в Нижнем Тагиле. К лету все предприятия, задействованные в производстве «тридцатьчетвёрок», заместили Т-34-76 новой моделью. Весной 1944 года Т-34-85 начал поступать в войска и почти без изменений прошёл заключительный этап войны против Третьего Рейха, а потом участвовал в сражениях против Японии.
Самый массовый танк и его создатель
Всего за предвоенные и военные годы приёмщики получили от советских предприятий 35 333 танка Т-34. Начиная с 1944 года, заводы в СССР, а в послевоенные годы ещё и предприятия в Польше и Чехословакии выпустили более 35000 машин Т-34-85. В результате «тридцатьчетвёрка» стала самым массовым танком времён ВМВ.
М.И. Кошкин, официально признаваемый создателем Т-34, триумфа своего детища не увидел. В 1942 году его вместе с А.А. Морозовым и Н.А. Кучеренко посмертно наградили Сталинской премией I степени, а 4 октября 1990 года указом Президента СССР М.С. Горбачёва – присвоили звание Героя Социалистического Труда. Тем не менее, некоторые исследователи советского танкостроения, в том числе, Б.М. Барятинский, чьи труды использовались при написании этой статьи, ставят под сомнение его авторство. Своё мнение по этому вопросу имели и ближайшие коллеги прославленного инженера. Вот что вспоминал Л.Н. Карцев, в 1953 году сменивший А.А. Морозова на посту генерального конструктора завода №183: «Мне кажется, что Морозова всю жизнь мучило одно обстоятельство: он не желал делить славу создания танка Т-34 с бывшим главным конструктором М.И. Кошкиным. И вот что я могу привести в подтверждение этому. После …письма [с просьбой Карцева увековечить память о Кошкине – прим. автора] в Нижний Тагил приехал корреспондент «Комсомольской правды», … и опросил всех бывших харьковчан. …После Нижнего Тагила корреспондент поехал в Харьков. Когда он пришел к Морозову, тот сказал ему: «Ни я, ни кто-либо из моих сотрудников ничего о Кошкине рассказать не можем».
Кто не оспаривал авторства Кошкина, так это Адольф Гитлер, посмертно включивший его в список своих личных врагов. В 1941 году Первое городское кладбище города Харькова, где похоронили конструктора, было целенаправленно подвернуто бомбардировке, в результате чего могила Михаила Ильича исчезла (надгробный памятник впоследствии не восстанавливался). Зато по всей территории бывшего СССР на пьедесталах стоит Т-34 – самый массовый танк-памятник, напоминающий о своих создателях, в первых рядах которых по праву занимает место М.И. Кошкин.
Один из многочисленных памятников «с участием» Т-34
Источник – aramgurum.ru
Т-34 на войне
T-34 («три́дцатьчетвёрка») - советский средний танк периода Великой Отечественной войны, выпускался серийно с 1940 года, и с 1944 года стал основным средним танком Красной Армии СССР. Разработан в Харькове. Самый массовый средний танк Второй мировой войны. С 1942 по 1945 гг. основное, крупносерийное производство Т-34 было развёрнуто на мощных машиностроительных заводах Урала и Сибири, и продолжалось в послевоенные годы. Ведущим заводом по модифицированию Т-34 являлся Уральский танковый завод № 183. Последняя модификация (Т-34-85) состоит на вооружении некоторых стран и по сей день.
Благодаря своим боевым качествам Т-34 был признан рядом специалистов лучшим средним танком Второй мировой войны и оказал громадное влияние на дальнейшее развитие мирового танкостроения. При его создании советским конструкторам удалось найти оптимальное соотношение между основными боевыми, эксплуатационными и технологическими характеристиками.
Танк Т-34 является самым известным советским танком Второй Мировой войны , а также одним из самых узнаваемых ее символов. До настоящего времени сохранилось большое количество этих танков различных модификаций в виде памятников и музейных экспонатов.
История создания
Программа создания А-20. С 1931 года в СССР получила развитие серия лёгких колёсно-гусеничных танков «БТ», прототипом которых послужила машина американского конструктора Уолтера Кристи. В ходе серийного выпуска машины этого типа постоянно модернизировались в направлении увеличения огневой мощи, технологичности, надёжности и других параметров. К 1937 году в СССР был создан и начал серийно выпускаться танк БТ-7М с конической башней; дальнейшее развитие линейки «БТ» предусматривалось в нескольких направлениях:
- Увеличение запаса хода путём использования дизельного двигателя (это направление привело к созданию танка БТ-7М).
- Улучшение колёсного хода (работы группы Н. Ф. Цыганова над опытными танками БТ-ИС).
- Усиление защищённости танка путём установки брони под значительными углами наклона при некотором увеличении её толщины. В данном направлении работала группа Н. Ф. Цыганова (экспериментальный танк БТ-СВ) и конструкторское бюро Харьковского завода.
C 1931 по 1936 г. конструкторским бюро Танкового отдела Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ) руководил талантливый конструктор Афансий Осипович Фирсов. Под его руководством были созданы все танки БТ, немалый вклад он внес и в разработку дизельного двинателя В-2. В конце 1935 г. появляются проработанные эскизы принципиально нового танка: противоснарядное бронирование с большими углами наклона, длинноствольная 76,2 мм пушка, дизельный двигатель В-2, масса до 30 т… Но летом 1936 года, в разгар репрессий А. О. Фирсов отстраняют от руководства КБ. Но он продолжает активную работу. Запускается в производство новая коробка передач для танка БТ, разработанная А. А. Морозовым под руководством А. О. Фирсова, проектирует установку огнемёта и дымовых приборов на танк, лично встречает и вводит в курс дела нового руководителя КБ М. И. Кошкина. В середине 1937 года А. О. Фирсов вновь арестован и отправлен в тюрьму, где и погибает. Первый проект, созданный под его руководством сменившего Фирсова на посту главного конструктора Михаила Ильича Кошкина - танк БТ-9, был отклонён осенью 1937 года по причине грубых конструктивных ошибок и несоответствия требованиям задания.
Как ни «странно», но Кошкина за «саботаж» и срыв госзаказа не посадили и не расстреляли в том самом «страшном 37-м». Также Кошкин заодно «сорвал» работу по разработке модификации танка БТ- БТ-ИС, которую проводила на этом же заводе группа адъюнкта ВАММ им. Сталина военинженера 3-го ранга А.Я. Дика, прикомандированного к КБ Кошкина на ХПЗ. Видимо у Кошкина нашлись грамотные «покровители» в наркомате среднего машиностроения? Или он изначально действовал по заказу сверху? Похоже, шла подковерная борьба между сторонниками вечной «модернизации» лёгкого БТ (а по сути, топтание на месте и пустая трата «народных» государственных средств) и сторонниками принципиально нового (прорывного) танка среднего класса, отличавшегося от монстров с тремя башнями, типа Т-28.
13 октября 1937 года Автобронетанковое управление РККА (АБТУ) выдало заводу № 183 (ХПЗ) тактико-технические требования на новый танк под индексом БТ-20 (А-20).
По причине слабости КБ завода № 183, на предприятии для работ по новому танку было создано отдельное конструкторское бюро, независимое от КБ Кошкина. В состав КБ вошёл ряд инженеров КБ завода № 183 (в том числе А. А. Морозов), а также около сорока выпускников Военной академии механизации и моторизации РККА (ВАММ). Руководство КБ было поручено адъюнкту ВАММ Адольфу Дику. Разработка идёт в сложных условиях: на заводе продолжаются аресты.
Кошкин в этом хаосе продолжает развивать своё направление - чертежи, над которыми работает костяк фирсовского конструкторского бюро (КБ-24), должны лечь в основу будущего танка.
В сентябре 1938 года по итогам рассмотрения макета БТ-20 было принято решение об изготовлении трёх танков (одного колёсно-гусеничного и двух гусеничных) и одного бронекорпуса для испытаний обстрелом. К началу 1939 года КБ-24 выполнило рабочие чертежи по А-20 и начало проектирование А-20Г[сн 2]. «Г» - гусеничный, впоследствии получивший обозначение А-32.
В конце сентября 1939 года после показа А-20 и А-32 (водитель-испытатель Н. Ф. Носик) на полигоне в Кубинке руководству НКО и членам правительства было принято решение о увеличении толщины брони А-32 до 45 мм, после чего начались ходовые испытания танка А-32, догруженного балластом (при этом на танке была установлена башня от А-20 с 45-мм пушкой). 19 декабря на заседании Комитета обороны, по результатам испытаний А-32, было принято постановление № 443, которое предписывало: Танк Т-32 - гусеничный, с дизель-мотором В-2, изготовленный заводом № 183 Наркомсреднемашпрома, со следующими изменениями:
Довоенные танки производства завода № 183. Слева направо: БТ-7, А-20, Т-34-76 с пушкой Л-11, Т-34-76 с пушкой Ф-34.
- а) увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм;
- б) улучшить обзорность из танка;
- в) установить на танк Т-32 следующее вооружение:
- 1) пушку Ф-32 калибра 76 мм, спаренную с пулемётом калибра 7,62 мм;
- 2) отдельный пулемёт у радиста - калибра 7,62 мм;
- 3) отдельный пулемёт калибра 7,62 мм;
- 4) зенитный пулемёт калибра 7,62 мм.
- Присвоить указанному танку название Т-34.
Предсерийные танки А-34 № 1 и А-34 № 2 В ночь с 5 на 6 марта 1940 года танк № 1 (водитель испытатель Н. Ф. Носик) и танк № 2 (водитель-испытатель И. Г. Битенский или В. Дюканов) без вооружения, закамуфлированные до неузнаваемости, а также два тяжелых гусеничных артиллерийских тягача «Ворошиловец» в обстановке строжайшей секретности направились своим ходом в Москву. В связи с поломкой танка № 2 под Белгородом (обрыв главного фрикциона) колонна разделилась. Танк № 1 прибыл 12 марта на подмосковный машиностроительный завод № 37, город Серпухов, где его и прибывший позднее танк № 2 подремонтировали. В ночь на 17 марта оба танка прибыли на Ивановскую площадь Кремля для демонстрации руководителям партии и правительства.
31 марта 1940 года был подписан протокол Государственного Комитета Обороны о серийном производстве танка А-34 (Т-34) на заводе № 183. Общий план выпуска на 1940 год устанавливался в 200 машин, с 1942 СТЗ и ХПЗ должны были полностью перейти на выпуск Т-34 с планом 2000 танков в год.
ГАБТУ Д.Г. Павлова представило отчет о сравнительных испытаниях замнаркому по вооружению маршалу Г.И. Кулику. Тот отчет утвердил и приостановил производство и приёмку Т-34, до устранения «всех недостатков» (какие честные и принципиальные были у нас генералы тогда!). Вмешался К.Е. Ворошилов: «Машины продолжать делать, сдавать в армию. Заводской пробег ограничить до 1000 км…» (тот самый «туповатый конник»). При этом все знали, что война будет не сегодня-завтра. Месяцы выкраивали. Павлов входил в военный совет страны, но был ну очень «принципиальный офицер». Может за эту «смелость и принципиальность» Сталин и согласился с назначением героя советского союза Д.Г.Павлова на «главный» округ-ЗапОВО? А вот то, как Павлов смело и принципиально накомандовал в этом округе, сдав Минск на пятый день, стало уже фактом истории. При этом сам Павлов был профессиональным танкистом, воевал на танках в Испании, получил героя Советского Союза за эту войну. О его предложении создать гусеничный танк с противоснарядным бронированием с установкой на этот танк 76 мм пушки (калибр пушек тяжелых танков тех лет!) даже записали в протоколе заседания КО при СНК СССР в марте 1938 года, за два года до этого. Т. е., Павлов лучше других должен был понимать, что за танк перед ним. И именно этот человек делал всё от него зависящее, чтобы сорвать приемку этого танка на вооружение.
Приказ о постановке Т-34 в серийное производство был подписан Комитетом Обороны 31 марта 1940 года, в принятом протоколе предписывалось немедленно поставить его на производство на заводах № 183 и СТЗ. Заводу № 183 предписывалось изготовить первую опытную партию из 10 танков к первым числам июля. После окончания испытаний двух прототипов, был принят план производства, предусматривавший производство в 1940 году 150 машин, который к 7 июня был увеличен до 600 машин, 500 из которых должен был поставить завод № 183, тогда как остальные 100 - СТЗ. Из-за задержек с поставками комплектующих, в июне на заводе № 183 были собраны только четыре машины, выпуск танков на СТЗ ещё более задерживался. Хотя к осени темпы производства удалось поднять, они всё ещё значительно отставали от плана и задерживались нехваткой комплектующих, так, в октябре из-за отсутствия пушек Л-11 военной комиссией был принят лишь один танк. Производство Т-34 на СТЗ ещё более задерживалось. В течение всего 1940 года велась работа по приспособлению к серийному производству изначально сложного и нетехнологичного танка, но несмотря на это, в течение 1940 года, были изготовлены, по разным данным, всего лишь от 97 до 117 машин. В течение осени 1940 года в конструкцию Т-34 был внесён и ряд более крупных изменений, таких как установка более мощной пушки Ф-34, также на Мариупольском заводе были разработаны литая и штампованная башни.
Но на самом деле М.И. Кошкин не является отцом Т-34. Скорее он его «отчим», или «двоюродный» отец. Своё деятельность конструктора танков Кошкин начинал на Кировском заводе, в КБ средних и тяжелых танков. В этом КБ он работал над «средними» танками Т-28, Т-29 с противопульной бронёй. Т-29 уже отличался от Т-28 типом шасси, катками и экспериментальной торсионной подвеской, вместо пружинной. Потом этот тип подвески (торсионы) применялись на тяжелых танках «КВ», «ИС». Затем Кошкина переводят в Харьков, в КБ лёгких танков, и видимо с перспективой начала работ по конструированию именно «средних», но на базе лёгкого «БТ». Ему пришлось, выполняя заказ армии, делая лёгкий колесно-гусеничный танк БТ-20 (А-20), добиться того, чтобы хотя бы на его базе сделать гусеничный вариант этой машины-А-20Г, и довести её до того самого Т-34. Рожденный из чертежей лёгкого танка, Т-34 имел проблемы с «теснотой» в танке и прочие недостатки. Также от лёгкого «БТ» Кошкину досталась и шасси (на некоторые Т-34 даже ставили катки от танка «БТ», хотя они были уже необходимых расчетных) и пружинная подвеска. Практически параллельно с «созданием и модернизацией» Т-34, Кошкин проектировал и другой средний танк, Т-34М, имевший другие катки шасси, аналогичные каткам от тяжелых «КВ», с торсионной подвеской, а не пружинной (пример «универсализации» танкового производства, что потом вовсю применяли немцы в производстве своих танков во время Войны), более просторную шестигранную башню с командирской башенкой (её потом поставили на Т-34 в 42-м году). Этот танк даже утвердил Комитет обороны в январе 1941 года. В мае 41-го уже изготовили на Мариупольском металлургическом заводе полсотни этих башен, изготовили первые бронекорпуса, катки, торсионную подвеску (на Т-34 так и осталась «подвеска от БТ»). Но двигатель для него так и не сделали. А начавшаяся война поставила крест на этой модели. Хоть Кошкинское КБ и занималось интенсивной разработкой нового, «родного» танка Т-34М, более «лучшего», но начавшаяся Война потребовала наращивания уже поставленных на конвейер машин, тех, какие есть. А потом всю войну шла постоянная переделка и улучшение Т-34. Её модернизацией занимались на каждом заводе, где собирали Т-34, постоянно добиваясь снижения себестоимости танка. Но всё равно упор делался, прежде всего, на наращивание количества выпускаемых танков и бросание их в бой, особенно осенью-зимой 41-го. «Комфортом» занялись позже.
Что получилось
Начало серийного производства Т-34 явилось завершающим этапом трёхлетней работы советских танкостроителей по созданию принципиально новой боевой машины. На 1941 г. T-34 превосходил любой танк, состоявший на вооружении германской армии. Немцы в ответ на появление Т-34 разработали «Пантеру», но кроме того применяли, где могли, трофейные Т-34. Среди нескольких модификаций Т-34 был огнеметный танк с установкой огнемета в корпусе вместо лобового пулемета. В 1940-1945 годах постоянно наращивался объем выпуска «тридцатьчетвёрок», при этом сокращались трудозатраты и стоимость. Так, за время войны трудоёмкость изготовления одного танка сократилась в 2,4 раза (в том числе бронекорпуса - в 5 раз, дизеля - в 2,5 раза), а стоимость - почти вдвое (с 270 000 руб. в 1941 г. до 142 000 руб. в 1945 г.). Т-34 выпускались тысячами – количество Т-34 всех модификаций, построенных в 1940-1945 гг., превышает 40 000.
Тридцатьчетверка", безусловно, превосходила в начале войны все танки противника по вооружению, защищенности и маневренности. Но и у нее были недостатки. "Детские болезни" сказывались в быстром выходе из строя бортовых фрикционов. Обзорность из танка и комфорт в работе экипажа оставляли желать лучшего. Лишь часть машин оснащалась радиостанцией. Надгусеничные полки и прямоугольные отверстия в корме башни (на машинах первых выпусков) оказались уязвимыми. Наличие лобового пулемета и люка водителя ослабляли стойкость лобового броневого листа. И хотя форма корпуса Т-34 явилась объектом подражания для конструкторов на многие годы, уже у наследника "тридцатьчетверки "– танка Т-44 упомянутые недостатки были устранены.
Боевое применение
Первые Т-34 стали поступать в войска в конце осени 1940 года. К 22 июня 1941 было выпущено 1066 танков Т-34, в приграничных военных округах в составе механизированных корпусов (мк) насчитывалось 967 Т-34 (в том числе в Прибалтийском военном округе - 50 шт., в Западном Особом военном округе - 266 шт. и в Киевском Особом военном округе - 494 шт.). Удельный вес танков новых типов (Т-34, КВ и Т-40 (танк)) в войсках был невелик, основу танкового парка РККА перед войной составляли легкобронированные Т-26 и БТ. С первых же дней войны Т-34 приняли самое активное участие в боевых действиях. В ряде случаев Т-34 добивались успеха, но в целом их использование, как и танков других типов, в ходе приграничного сражения оказалось малоудачным - большинство танков было быстро потеряно, при этом наступление немецких войск остановить не удалось. Достаточно характерна судьба машин 15мк, имевшего на 22 июня 1941 года 72 Т-34 и 64 КВ. За месяц боёв почти все танки мехкорпуса были потеряны. В качестве причин малой эффективности и высоких потерь Т-34 в этот период называется слабая освоенность новых танков личным составом, тактически неграмотное использование танков, дефицит бронебойных снарядов, конструктивные недостатки слабо отработанных в серийном производстве машин, недостаток ремонтно-эвакуационных средств и быстрое перемещение линии фронта, что заставляло бросать вышедшие из строя, но ремонтопригодные танки.
В боях лета 1941 года быстро выяснилась недостаточная эффективность против Т-34 наиболее массовых в то время в немецкой армии 37-мм противотанковых пушек Pak 35/36, а также немецких танковых пушек всех калибров. Однако вермахт обладал средствами, позволявшими успешно бороться с Т-34. В частности, для борьбы с ними в этот период привлекались 50-мм противотанковые пушки Pak 38, 47-мм противотанковые пушки Pak 181(f) и Pak 36(t), 88-мм зенитные пушки, 100-мм корпусные орудия и 105-мм гаубицы.
Существуют две причины того, почему Т-34 не стали оружием, решившим исход боев лета 1941 г. Первая – неверная тактика танкового боя у русских, практика распыления Т-34, применения их вместе с более легкими машинами или в качестве поддержки пехоты, вместо того чтобы, подобно немцам, наносить удары мощными бронированными кулаками, прорывать фронт противника и сеять хаос у него в тылу. Русские не усвоили основополагающего правила танковой войны, сформулированного Гудерианом в одной фразе: "Не распыляться – собирать все силы воедино". Вторая ошибка заключалась в технике ведения боя советских танкистов. У Т-34 имелось одно очень уязвимое место. В экипаже из четырех человек – водитель, стрелок, заряжающий и радист – не хватало пятого члена, командира. В Т-34 командир выполнял функции наводчика. Совмещение двух задач – обслуживание орудия и контроль за происходящим на поле боя – не способствовало ведению быстрого и результативного огня. Пока Т-34 выпускал один снаряд, немецкий Т-IV расходовал три. Таким образом, в бою это служило немцам компенсацией дальнобойности пушек Т-34, и, несмотря на прочную наклонную 45-мм броню, танкисты Панцерваффе поражали русские машины в траки гусениц и другие "слабые места". Кроме того, в каждой советской танковой части имелся только один радиопередатчик – в танке командира роты.
В результате русские танковые подразделения оказывались менее мобильными, чем немецкие. Тем не менее, Т-34 оставались грозным и внушавшим уважение вооружением на протяжении всей войны. Трудно даже представить, какие последствия могло повлечь за собой массированное применение Т-34 в первые недели войны. Какое впечатление производила тактика применения немцами своих танковых частей на советскую пехоту. К сожаленью в советской армии не было на тот момент достаточного опыта ведения боев крупными танковыми соединениями и достаточного количества Т-34.
Ситуация кардинальным образом изменилась уже в конце 1941 начале 1942. Количество Т-34 увеличивалось, а конструкция постоянно совершенствовалась. Тактика применения танков изменилась. Совместно с танковыми соединениями стали применяться артиллерия и авиация.
После упразднения разгромленных мехкорпусов, к концу лета 1941 года самой крупной танковой организационной единицей стала бригада. До осени 1941 года отправляемые на фронт с заводов Т-34 составляли относительно небольшой процент среди советских танков и не доставляли немцам особенно серьёзных проблем. Однако поскольку количество танков старых типов быстро сокращалось, доля Т-34 в составе советских танковых сил постепенно росла - так, к 16 октября 1941 года на Московском направлении из имевшихся 582 танков почти 42 % (244 танка) составляли Т-34. Внезапное появление новых машин на фронте произвело большой эффект на немецких танкистов:
"…пока в начале октября 1941 года восточное Орла перед немецкой 4-й танковой дивизией не появились русские танки Т-34 и не показали нашим привыкшим к победам танкистам свое превосходство в вооружении, броне и маневренности. Танк Т-34 произвел сенсацию. Этот 26-тонный русский танк был вооружен 76,2-мм пушкой (калибр 41.5), снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5 - 2 тыс. м, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую и кормовую части танка Т-34."
С осени 1941 года Т-34 начали составлять для немецких войск серьёзную проблему, особенно показательны в этом отношении действия 4-й танковой бригады М. Е. Катукова против частей 4-й танковой дивизии вермахта под Мценском в октябре 1941 года. Если ещё в начале октября 1941 года Г. Гудериан в письме руководству танковых войск утверждал:
"…советский танк Т-34 является типичным примером отсталой большевистской технологии. Этот танк не может сравниться с лучшими образцами наших танков, изготовленных верными сынами рейха и неоднократно доказывавшими своё преимущество…"
то к концу того же месяца под впечатлением действий бригады Катукова его мнение о возможностях Т-34 существенно изменилось:
"Я составил доклад о данной ситуации, которая является для нас новой, и направил его в группу армий. Я в понятных терминах охарактеризовал явное преимущество Т-34 перед нашим Pz.IV и привёл соответствующие заключения, которые должны были повлиять на наше будущее танкостроение…"
После битвы за Москву, Т-34 становится основным танком РККА, с 1942 года их выпускается больше, чем всех остальных танков, вместе взятых. В 1942 году Т-34 принимают самое активное участие в боях по всей линии фронта, за исключением Ленинградского фронта и Кольского полуострова. Особенно значительной была роль этих танков в Сталинградской битве, что связано с близостью к району боевых действий Сталинградского тракторного завода, из цехов которого танки выходили прямо на фронт. Необходимо отметить, что с конца 1941 года немецкие войска начали получать новые, более эффективные средства противотанковой борьбы, в связи с чем в течение 1942 года Т-34 постепенно утрачивал положение относительной неуязвимости от штатных противотанковых средств вермахта. С конца 1941 года немецкие войска стали получать в значительных количествах подкалиберные и кумулятивные снаряды; с начала 1942 года производство 37-мм пушки Pak 35/36 было прекращено, а 50-мм пушки Pak 38 - существенно активизировано. С весны 1942 года немецкие войска начали получать мощные 75-мм противотанковые пушки Pak 40; впрочем, их производство разворачивалось довольно медленно. В войска стали поступать противотанковые пушки, созданные путём переделки трофейных орудий - Pak 36(r) и Pak 97/38, а также, в относительно небольшом количестве, мощные противотанковые пушки с коническим каналом ствола - 28/20-мм sPzB 41, 42-мм Pak 41 и 75-мм Pak 41. Усиливалось вооружение немецких танков и самоходных орудий - они получили длинноствольные 50-мм и 75-мм пушки с высокой бронепробиваемостью. Одновременно происходило постепенное усиление лобовой брони немецких танков и штурмовых орудий.
1943 год стал годом наиболее массового производства и использования танков Т-34 с 76-мм пушкой. Крупнейшим сражением этого периода стала Курская битва, в ходе которой советским танковым частям, основу которых составляли Т-34, совместно с другими родами войск удалось остановить немецкое наступление, понеся при этом крупные потери. Модернизированные немецкие танки и штурмовые орудия, имевшие усиленную до 70-80 мм лобовую броню, стали малоуязвимы для пушки Т-34, при этом их артиллерийское вооружение позволяло уверенно поражать советские танки. Появление мощно вооружённых и хорошо бронированных тяжёлых танков «Тигр» и «Пантера» дополняло эту довольно безрадостную картину. Настоятельно встал вопрос об усилении вооружения и бронирования танка, что привело к созданию модификации Т-34-85.
В 1944 году Т-34 с 76-мм пушкой продолжал оставаться основным советским танком, но с середины года танк стал постепенно вытесняться Т-34-85. В составе советских танковых частей Т-34 приняли участие в крупных наступательных операциях, закончившихся разгромом большого количества немецких частей и освобождением значительных территорий. Несмотря на отставание перед немецкими танками в вооружении и бронировании, Т-34 действовали вполне успешно - советское военное руководство, создав значительный численный перевес и захватив стратегическую инициативу, могло выбирать направления ударов и, взломав оборону противника, вводить танковые части в прорыв, проводя масштабные операции на окружение. Немецкие танковые части в лучшем случае успевали парировать намечавшийся кризис, в худшем - были вынуждены быстро отступать из намечавших «котлов», бросая неисправную либо просто оставшуюся без горючего технику. Советское военное руководство стремилось по возможности избегать танковых сражений, предоставляя борьбу с немецкими танками противотанковой артиллерии и авиации.
Значительно выросшая к началу 1945 года техническая надёжность Т-34 позволяла командованию проводить серии быстрых и глубоких операций с их участием. В начале 1945 года штаб 1-й гвардейской танковой армии отметил, что Т-34 перекрывали гарантийные сроки эксплуатации в 1,5-2 раза и имели практический ресурс до 350-400 моточасов.
К началу 1945 года Т-34 с 76-мм пушкой было в войсках уже относительно немного, нишу основного советского танка прочно заняли Т-34-85. Тем не менее, оставшиеся машины, в частности, в виде сапёрных танков-тральщиков, приняли активное участие в сражениях завершающего года войны, в том числе и в Берлинской операции. Некоторое количество этих танков приняло участие в разгроме японской Квантунской армии.
Вообще-то танк нужен для борьбы, прежде всего с живой силой и укреплениями противника и тут нужен более мощный ОФ снаряд. Боекомплект (б.к.) Т-34 состоял из 100 выстрелов и 75 из них были с осколочно-фугасным снарядом. Конечно, сами танкисты, по ходу дела брали в танк то, что им больше пригодится. Но в любом случае не одни бронебойные снаряды. Когда «Тигр, или «Пантера» достаёт Т-34 за 1,5-2 км, да с хорошей оптикой, да с комфортом и плавным ходом-это здорово. Вот только война не ведётся на открытых полигонах. Случаи поражения наших танков на таком расстоянии были настолько единичны, что не влияли даже на «бои местного значения». Чаще танкисты всё же жгли друг друга в упор, да из засад. И тут важней другие качества танка, например маневренность, что зависит от массы танка. До сих пор наши танки, правнуки Т-34, при всех равных с «американцами» и «немцами» характеристиках, имеют меньший вес.
Даже 122 мм пушка раздельно-гильзового заряжания у ИС-2, уступая в скорострельности «тигриной», решала задачи не только борьбы с бронетехникой немцев. ИС-2 и называли –танк прорыва. А тому же «Тигру» как раз ставились задачи по истреблению нашей бронетехники, лучше издалека, лучше из засад и обязательно под прикрытием своих средних танков. Если армия побеждает, то ей требуются танки прорыва с преобладанием в б.к. ОФ снарядов. Если отступает, то нужны танки-истребители. При этом немцы делали упор на «супертанки» штучного производства, «Тигров» и «Пантер» наштамповали за всю Войну всего около 7000 штук. Сталин же сделал упор на массовый выпуск Т-34 и ЗИС-3.
Описание конструкции
Серийные модификации:
- Средний танк Т-34/76 обр. 1940 г. - танки Т-34/76, выпускавшиеся в 1940 году, имели боевую массу 26,8 т и были вооружены 76-мм пушкой Л-11 образца 1939 г.;
- Средний танк Т-34/76 обр. 1941/42 г. - с пушкой Ф-32/Ф-34;
- Средний танк Т-34-76 обр. 1942 г. - с литой башней;
- Средний танк Т-34-76 обр. 1942/43 г. - на танках была введена пятискоростная коробка передач, вместо четырехскоростной, была установлена более мощная радиостанция 9-Р вместо 71-ТК-3, появилась командирская башенка, а сама башня стала шестигранной.
Короткая сводка о количестве выпущенных Т-34:
- За 1940 г. - 110 штук;
- За 1941 г. - 2996 штук;
- За 1942 г. - 1252 штук;
- За 1943 г. - 15821 штук;
- За 1944 г. - 14648 штук;
- За 1945 г. - 12551 штук;
- За 1946 г. - 2707 штук.
Т-34 имеет классическую компоновку. Экипаж танка состоит из четырёх человек - механика-водителя и стрелка-радиста, располагающихся в отделении управления и заряжающего с командиром, выполняющим также функции наводчика, которые находились в двухместной башне.
Каких-либо чётко выделенных модификаций линейного Т-34-76 не существовало. Тем не менее, в конструкции серийных машин имелись существенные отличия, вызванные различными условиями производства на каждом из производивших их заводов в определённые периоды времени, а также общим усовершенствованием танка. В исторической литературе эти отличия, как правило, группируются по заводу-производителю и периоду производства, порой с указанием на характерную особенность, если на заводе параллельно производились два или более типа машин. Впрочем, в войсках картина могла ещё более усложняться, поскольку из-за высокой ремонтопригодности Т-34, подбитые танки чаще всего вновь восстанавливались, и узлы повреждённых машин разных версий при этом зачастую собирали в целый танк в самых различных сочетаниях.
Броневой корпус и башня
Броневой корпус Т-34 - сварной, собиравшийся из катаных плит и листов гомогенной стали марки МЗ-2 (И8-С), толщиной 13, 16, 40 и 45 мм, после сборки подвергавшихся поверхностной закалке. Броневая защита танка противоснарядная, равнопрочная, выполненная с рациональными углами наклона. Лобовая часть состояла из сходящихся клином броневых плит толщиной 45 мм: верхней, расположенной под углом в 60° к вертикали и нижней, расположенной под углом в 53°. Между собой верхняя и нижняя лобовые бронеплиты соединялись при помощи балки. Борта корпуса в нижней своей части располагались вертикально и имели толщину в 45 мм. Верхняя часть бортов, в районе надгусеничных полок, состояла из 40-мм броневых плит, расположенных под углом в 40°. Кормовая часть собиралась из двух сходившихся клином 40-мм броневых плит: верхней, расположенной под углом в 47° и нижней, расположенной под углом в 45°. Крыша танка в районе моторно-трансмиссионного отделения собиралась из 16-мм броневых листов, а в районе подбашенной коробки имела толщину в 20 мм. Днище танка имело толщину 13 мм под моторно-трансмиссионным отделением и 16 мм в лобовой части, также небольшой участок кормовой оконечности днища состоял из 40-мм бронеплиты. Башня Т-34 - двухместная, близкой к шестигранной в плане формы, с кормовой нишей. В зависимости от завода-производителя и года выпуска, на танк могли устанавливаться башни различной конструкции. На Т-34 первых выпусков устанавливалась сварная башня из катаных плит и листов. Стенки башни выполнялись из 45-мм броневых плит, расположенных под углом в 30°, лоб башни представлял собой 45-мм, изогнутую в форме половины цилиндра, плиту с вырезами под установку орудия, пулемёта и прицела. Крыша башни состояла из 15-мм броневого листа, изогнутого под углом от 0° до 6° к горизонтали, днище кормовой ниши - горизонтальный 13-мм бронелист. Хотя другие типы башен также собирались при помощи сварки, именно башни первоначального типа известны в литературе под названием «сварных».
Огневая мощь
Устанавливавшиеся на Т-34 76,2-мм пушки Л-11 и Ф-34 обеспечивали ему в 1940-1941 годах значительное превосходство в мощности орудия над всеми серийными образцами зарубежной бронетехники за счёт сбалансированного сочетания сравнительно высокого действия как против бронированных, так и против небронированных целей. Бронепробиваемость Ф-34 значительно уступала KwK 40, и довольно прилично американскому 75-мм орудию М-3, однако в 1941-1942 годах её возможностей с лихвой хватало для поражения германских танков и штурмовых орудий, толщина брони которых в тот период не превышала 50-70 мм. Так, по данным секретного отчёта НИИ-48 от 1942 года, лобовая броня германских танков уверенно пробивалась 76,2-мм снарядами практически на любых дистанциях, в том числе в пределах курсовых углов ±45°. Лишь средняя лобовая бронеплита толщиной 50 мм, расположенная под наклоном в 52° к вертикали, пробивалась только с дистанции до 800 м. В течении войны конструкция танка постоянно модернизировалась, в месте с ней на танк устанавливались другие более новые и эффективные орудия.
Защищённость
Уровень бронезащиты Т-34 обеспечивал ему летом 1941 года надёжную защиту от всех штатных противотанковых средств вермахта. 37-мм противотанковые пушки Pak 35/36, составлявшие подавляющее большинство противотанковых орудий вермахта, имели какие-либо шансы пробить лобовую броню лишь при попадании в ослабленные места. Борта Т-34 37-мм калиберными снарядами поражались лишь в вертикальной нижней части и на малых дистанциях, причём не давая гарантированного заброневого действия. Более эффективными оказались подкалиберные снаряды, способные сравнительно эффективно пробивать нижнюю часть борта и борта башни, однако реальная дальность стрельбы ими не превышала 300 м, а их заброневое действие было низким - зачастую сердечник из карбида вольфрама после пробития брони рассыпался в песок, не причиняя вреда экипажу. Малоэффективной против лобовой брони Т-34 оказалась и 50-мм пушка KwK 38 с длиной ствола 42 калибра, устанавливавшаяся на танках PzKpfw III Ausf.F - Ausf.J. Короткоствольные 75-мм пушки KwK 37, устанавливавшиеся на ранних модификациях PzKpfw IV и StuG III, были ещё менее эффективны, и бронебойным снарядом, за исключением попаданий в ослабленные зоны, могли поражать лишь нижнюю часть бортов на дистанциях менее 100 метров. Однако ситуацию сильно сглаживало наличие в её боекомплекте кумулятивного снаряда - хотя последний срабатывал лишь при сравнительно небольших углах встречи с бронёй и против лобовой защиты Т-34 также был малоэффективен, но большая часть танка поражалась им легко. Первым же действительно эффективным средством борьбы с Т-34 стала 75-мм противотанковая пушка Pak 40, появившаяся в войсках в сколько-нибудь заметных количествах к весне 1942 года и 75-мм танковая пушка KwK 40 с длиной ствола 43 калибра, устанавливавшаяся на танках PzKpfw IV и штурмовых орудиях StuG.III с лета того же года. Калиберный бронебойный снаряд KwK 40 при курсовом угле 0° поражал лобовую броню корпуса Т-34 с дистанции в 1000 м и менее, тогда как лоб башни в районе маски орудия поражался уже с 1 км и более. При этом броня высокой твёрдости, применявшаяся на Т-34, была склонна к образованию сколов с внутренней стороны даже при рикошете снаряда. Так, длинноствольные 75-мм орудия образовывали опасные осколки при попадании на дистанциях до 2 км, а 88-мм - уже до 3 км. Однако в течение 1942 года длинноствольных 75-мм орудий было выпущено сравнительно мало, и основную массу доступных вермахту противотанковых средств по-прежнему составляли 37-мм и 50-мм пушки. 50-мм же орудиям на нормальных дистанциях боя летом 1942 года для выведения Т-34 из строя требовалось в среднем 5 попаданий остродефицитными подкалиберными снарядами.
Советская «тридцатьчетвёрка», признанная в числе лучших боевых машин Второй мировой войны, по праву считается классикой мирового танкостроения. При этом танк, встретивший войну в 1941 году, к моменту её победного завершения выглядел заметно иначе. Сохранив все свои основные внешние черты, он существенно прибавил в боевых качествах. По итогам работы советских разработчиков, проделанной ими в ходе тяжелейшей войны, в созданной ими модификации танка Т-34-85 все заложенные ранее конструктивные решения были, без преувеличения, доведены до совершенства.
Причины модернизации Т-34
С первых же дней нападения на СССР немецкие войска, столкнувшись с новейшими советскими танками Т-34 и КВ, признали в них крайне опасного для себя противника. Причём противопоставить что-либо сравнимое в ответ Германия, при всей своей индустриальной мощи и опоре на ресурсы покорённой ею Европы, оказалась неспособна достаточно долгое время. Первая попытка такого рода в виде модернизации своего наиболее мощного танка Pz-IV в 1942 году оказалась малоэффективной, при том что эти танки стали весить намного больше и их проходимость резко снизилась.
Тем не менее, за счёт разработки новых моделей танков, прежде всего Pz-V «Пантера», Третий рейх смог к середине 1943 года рассчитывать на весомые успехи в танковом противоборстве с Советской Армией. С появлением «Пантер» сложившаяся к тому времени немецкая тактика применения своих танковых сил с преимущественно «противотанковыми» задачами (танковые засады, локальные контрудары) получила возможность для более активных действий наступательного плана.
Такой попыткой с немецкой стороны стала грандиозная Курская битва, после поражения в которой Германия окончательно лишилась шансов выиграть войну. В то же время и советской стороне победа под Курском далась дорогой ценой. Новые немецкие танки показали в этом сражении свою способность почти гарантированно поражать броню Т-34 с расстояния 1,5 километра. При этом 76-миллиметровая пушка Т-34, столь эффективная ранее, могла пробить лобовую броню «Пантеры» с дистанции не более 100 метров.
Разумеется, новейшие немецкие танки Pz-V и Pz-VI были на порядок массивнее и явно «старше по классу» танков Т-34. Но создать возможность для успешного противоборства с таким противником на дистанциях реального танкового боя стала одной из важнейших задач, поставленных высшим советским руководством перед конструкторами отечественных танков. Это было ключевым условием в ходе сложившегося коренного перелома в войне для того, чтобы добиться её победного завершения скорее и с меньшими потерями.
Основные цели и задания
После смерти главного создателя «тридцатьчетвёрки» Михаила Кошкина конструкторское бюро, возглавленное Александром Морозовым, с первых лет войны продолжало работу по совершенствованию Т-34. На базе этого танка с лета 1942 года началась разработка новой модели, в которую предполагалось внести ряд существенных конструктивных изменений. Прежде всего это касалось замены типа подвески на торсионную и усиления броневой защиты. Новую версию советского среднего танка изначально намечалось назвать Т-43.
Несмотря на весьма привлекательную перспективность новой машины, окончательная доработка её конструкции без потерь для ТТХ требовала времени, которое, как стало очевидным уже с начала Курской битвы , серьёзно умножало потери советских танков в противоборстве с немецкими «тиграми» и «пантерами». Кроме того, запуск в серию Т-43 неизбежно привёл бы к сбою едва наладившееся массовое производство Т-34, и такое решение было оценено как неприемлемое.
Более рациональным руководству СССР представлялась глубокая модернизация Т-34, в ходе которой в его конструкцию предполагалось как можно более органично внедрить новшества, предназначенные для Т-43. В конечном итоге такой подход воплотился в танке, получившем название Т-34-85, который и стал прославленной и победоносной версией самого массового танка Второй мировой войны.
Жёсткий и решительный выбор в пользу обновлённого Т-34 вместо Т-43 был сделан по личному требованию И.В. Сталина. Согласно воспоминаниям главного конструктора танка А.А. Морозова, советский вождь по этому поводу привёл следующее сравнение: «Во время пожара не конструируют насосы, а носят воду во всём, что можно для этого использовать».
Конструкция
Модернизация танка Т-34 на основании личных сталинских указаний ограничивалась усилением артиллерийского вооружения и улучшением обзорности, то есть устранением основных недостатков первоначальной версии. Общая компоновка среднего танка никаким существенным изменениям не подверглась. Основным приоритетом для разработчиков служила простота и технологичность, способствующая снижению трудозатрат для танкостроительного производства.
Главным новшеством конструкции Т-34-85 стала трёхместная башня, которую удалось быстро доработать на основе имеющегося задела по перспективному танку Т-43. Под эту башню были внесены изменения в конструкцию корпуса: увеличен диаметр башенного погона с 1420 до 1600 мм. Сама башня получила в оснащение эффективную командирскую башенку, что существенно улучшило обзорность, а также более удобные люки для эвакуации экипажа. При этом вес танка возрос совсем незначительно.
В целом конструкция Т-34-85 настолько эффективно вписалась в налаженное серийное производство, что переход на их выпуск с модели Т-34-76 почти не отразился на объёмах производства. Более того, качество узлов и агрегатов советских средних танков с 1944 года серьёзно улучшилось, повысив тем самым их надёжность в боевых условиях.
Технические характеристики
Т-34-85 отличался высочайшей манёвренностью и весьма эффективными для среднего танка того времени характеристиками проходимости. Он мог преодолевать подъёмы и спуски с уклонами до 40 градусов, водные преграды глубиной до 1,3 метра и рвы глубиной до 2,5 метров.
В составе оборудования танка к тому времени присутствовали все достаточно современные для этого периода устройства, включая систему вентиляции пороховых газов, радиостанцию, внутреннее переговорное устройство.
Габариты и вес
Вооружение
Изначально в танк Т-34-85 предполагалось ставить 85-миллиметровую пушку Д-5, уже успешно использовавшуюся на относительно малосерийных танках КВ-85, ИС-85 (он же ИС-1) и СУ-85. Но довольно скоро в Центральном артиллерийском КБ родилась более простая и дешёвая в производстве конструкция танковой пушки ЗИС-С-53, в основе которой лежала достаточно эффективная зенитная пушка того же калибра 85 мм, разработанная ещё в 1939 году. Итоговая себестоимость такой артсистемы оказалась намного ниже, чем даже у 76-миллиметровой пушки Ф-34.
Боекомплект танка составлял от 56 до 60 снарядов, в зависимости от их типов. Вспомогательное вооружение Т-34 включало в себя два пулемёта ДТ-29 калибра 7,62 мм. Один из них действовал в спарке с пушкой, второй размещался в шаровой установке в верхней лобовой плите корпуса
Броня
Сохранение основы конструкции корпуса у Т-34-85 не позволило улучшить его бронирование, параметры которого остались на уровне прежней модели танка.
Усиление броневой защиты Т-34-85 обеспечивалось за счёт новой конструкции башни. Её лобовое бронирование выросло вдвое, с 45 до 90 мм. Боковые стороны башни имели толщину брони 75 мм, а также были наклонены под углом 20 градусов.
Двигатель и трансмиссия
Силовой агрегат танка Т-34-85 представлял собой дизельный двигатель модели В-2 объёмом 38,88 литра, собранный в основном из облегчённых материалов на основе алюминия, что было более характерно для авиации. Агрегат был способен развивать номинальную мощность в 450 лошадиных сил. В массовых серийных танках этот показатель достигался далеко не в полной мере, но производительности мотора с запасом хватало не только на приведение техники в движение, но и на стремительные прорывы и маневрирование. Экономичная силовая установка давала танку запас хода в среднем на 400 километров.
Трансмиссия танка, как и свойственно гусеничным машинам, основывалась на фрикционах. Механическая коробка передач Т-34-85 имела пять ступеней. Она передавала крутящий момент через редукторы к бортовым фрикционам. Ведущие звёздочки гусениц располагались на задних колёсах.
Ходовая часть
Ходовая часть танка Т-34 имела в своей основе большие сдвоенные опорные катки, которых насчитывалось по пять с каждой стороны. Ведущие колёса располагались сзади, направляющие колёса (так называемые ленивцы) - спереди. Катки с каждого борта оснащались индивидуальной пружинной подвеской, элементы которой на передних катках защищались стальными кожухами.
Ещё для прежней версии танка к лету 1942 года был разработан новый литой рифлёный гусеничный трак шириной 50 см. Он оказался легче и прочнее предыдущего гладкого 55-сантиметрового трака и служил основой гусениц советских «тридцатьчетвёрок» вплоть до конца войны.
Скорость движения
Максимальная скорость, развиваемая танком, равнялась 55 км/ч. Показатель средней скорости движения по пересечённой местности составляла 25 км/ч.
Экипаж
Экипаж стандартного танка Т-34-85 состоял из пяти человек:
- командир танка;
- механик-водитель;
- стрелок-радист;
- наводчик;
- заряжающий.
В боевом отделении спереди размещались механик-водитель (слева) и стрелок-радист, управляющий курсовым пулемётом. Остальные три члена экипажа действовали в башне танка. В отличие от версии Т-34-76 более просторная башня позволяла командиру танка сосредоточиться на наблюдении за внешней обстановкой и руководстве действиями экипажа, что в целом значительно усилило боевую эффективность танка.
Общее количество выпущенных танков
Обновлённый Т-34 появился в декабре 1943 года, и в кратчайшее время был запущен в массовое производство. Первым серийные танки начал выпускать Сормовский завод в Горьком (во времена СССР так назывался Нижний Новгород), двумя месяцами спустя Т-34-85 стал производить основной завод по его сборке в Нижнем Тагиле, а в июне с модели Т-34-76 на новую перешёл завод в Омске.
В целом до конца войны было произведено около 23 тысяч обновлённых танков Т-34. В зависимости от методики подсчёта и охваченных сроков выпуска данные в разных источниках отличаются, но не особо значительно. Википедия оценивает количество выпущенных танков в модификации Т-34-85 за военные годы в 22,9 тысячи, а их производство в послевоенный период составило около 3,7 тысячи. Кроме того, по советской лицензии в 1950-х годах 3185 танков этого типа было изготовлено в Чехословакии и 1980 - в Польше.
Сколько танков Т-34 после их снятия с вооружения в СССР было отправлено в другие страны, чаще всего в виде безвозмездной «военной помощи», точно не известно.
Достоинства и недостатки
К достоинствам Т-34-85 относятся все те качества, которые в совокупности охватывают полный перечень преимуществ среднего танка. В их числе:
- высочайшая манёвренность;
- большой запас хода;
- экономичный двигатель;
- достойная броневая защита;
- мощная пушка.
В полной мере отражая эти качества, обновлённый танк Т-34 показал значительно более высокую надёжность по сравнению с начальной моделью. С учётом его простоты в изготовлении и отличной ремонтопригодностью он вправе считаться одной из наиболее совершенных конструкций среднего танка в мире.
Отдельные недостатки, во многом обусловленные напряжённостью военного периода, в целом не особо повлияли на высокий общий уровень боевых возможностей Т-34-85. В их числе специалисты отмечают слабую подвеску и недостаточно улучшенную обзорность, а также отсутствие вращающегося места опоры заряжающего, что затрудняло его действия в бою.
Боевое применение
Первые танки Т-34-85 появились на фронте весной 1944 года, что пришлось на завершающий период Великой Отечественной войны, в котором СССР обладал заметным превосходством над Германией и её союзниками. Советские танки стали основной ударной силой в проведении всех крупных наступательных операций 1944-1945 годов.
Обладая 85-миллиметровыми пушками, Т-34 имели полное преимущество в противостоянии с равными по классу противниками и могли оказать достойное сопротивление любой новейшей немецкой бронетехнике, особенно при эффективной поддержке САУ и собственных тяжёлых танков.
На завершающих этапах Второй мировой войны мобильность советских Т-34 начала использоваться в полной мере. В ходе глубоких прорывов обороны противника именно эти танки сокрушали его тылы и коммуникации. За счёт достаточного запаса хода и высокой мобильности они могли, уклоняясь от вражеских контрударов, упреждать занятие противником резервных рубежей обороны.
Танки Т-34-85 успешно применялись и в сражениях против мощной японской группировки, оккупировавшей северо-восток Китая и Корею. Наиболее впечатляющим примером действий танкистов стал 5-суточный рейд 6-й гвардейской танковой армии, которая продвинулась на 450 километров, с ходу преодолев хребет Большого Хингана, и вышли в глубокий тыл Квантунской армии.
После Второй мировой войны танк Т-34-85 отметился в нескольких крупных локальных конфликтах, в числе которых были войны Демократической Республики Вьетнам против Франции (1946-1954 гг.) и США (1965-1974 гг.), Корейская война 1950-1953 годов, арабо-израильская «Шестидневная война» 1967 года. В этих сражениях танк советского производства весьма успешно противостоял лучшим западным средним танкам того времени: американским «Шерманам», французским AMX-13 и британским «Центурионам».
Танки Т-34-85 многократно применялись в вооружённых конфликтах 1990-х годов на территории бывшей Югославии, причём почти всеми воюющими сторонами. Кроме того, снятые с вооружения «тридцатьчетвёрки» поставлялись Советским Союзом в более чем 40 стран Азии, Африки, Латинской Америки, многие из которых становились ареной ожесточённых внутренних конфликтов. Факты участия в них танков Т-34-85 фиксируются вплоть до настоящего времени: последний подобный случай отмечен в 2020 году в йеменском конфликте.
Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них
Константин Фёдорович Челпан (24 мая 1899 - 11 марта 1938) - советский конструктор дизельных двигателей, начальник дизельного отдела Харьковского паровозостроительного завода, руководитель конструкторского коллектива по созданию танкового дизеля В-2, используемого, в частности, в танке Т-34. Главный конструктор по машиностроению (с 1935 г).
...
Под руководством Челпана был создан алюминиевый танковый дизель В-2, который был установлен в танк Т-34 и в другие машины. За разработку двигателя инженер получил в 1935 году Орден Ленина и звание Главного конструктора..
Арестован 15 декабря 1937 года по делу о «греческом заговоре». Осуждён Комиссией НКВД СССР и прокурора Союза ССР к расстрелу. 11 марта 1938 года расстрелян в харьковской тюрьме.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Челпан,_Константин_Фёдорович
И протокол: "Челпана Константина Федоровича - расстрелять. Нарком внутренних дел Ежов, прокурор СССР Вышинский". Правда, их подписей в протоколе нет, а есть подпись... младшего лейтенанта госбезопасности по Харьковской области, некоего Янкиловича. Есть и клочок бумаги размером в пятнадцать сантиметров о том, что на основании приказа зам. начальника Харьковского управления НКВД майора Рейхмана приговор приведен в исполнение 11 марта 1938 года комендантом Зеленым, военпрокурором Завьяловым и начальником тюрьмы Кулишовым.
Конструкторы, сотрудники отдела Челпана мужественно отказались на суде от данных под пытками показаний, но это не спасло от расстрела ни Г. И. Аптекмана, ни М. Б. Левитана, ни 3. Б. Гуртового, ни их коллег.
http://www.greekgazeta.ru/archives/nomer03/articles/28.shtml
В том же 1937 г. ХПЗ в числе многих предприятий и организаций захлестнула волна борьбы с "врагами народа". Началось истребление высококвалифицированных кадров руководителей, специалистов, мастеров, рабочих. Прологом этому послужило письмо военпреда П. Соколова наркому К.Е. Ворошилову "о подавляющем большинстве "бывших людей" в руководстве танкового отдела завода". Кампанию тут же поддержало партийное руководство завода, возглавлявшееся А. Епишевым. "Вредителям" был предъявлен полный набор обвинений: К.Ф. Челпан уличался "в срыве правительственного задания по производству дизель-моторов" и "умышленной организации дефектов дизелей", Г.И. Аптекмана арестовали, припомнив случавшиеся в ходе испытаний поломки, послужившие подтверждением его "вредительской" деятельности. Вместе со всеми были арестованы главный инженер ХПЗ Ф.И. Лящ, "приводивший станки в негодное состояние", главный металлург А.М. Метанцев и многие другие, "завербованные" директором ХПЗ И.П. Бондаренко, перечень обвинений к которому включал едва ли не все мыслимые и немыслимые злодейства - от "притупления бдительности" до "организации взрыва на заводе"...В том же 1937 г. ХПЗ в числе многих предприятий и организаций захлестнула волна борьбы с "врагами народа". Началось истребление высококвалифицированных кадров руководителей, специалистов, мастеров, рабочих. Прологом этому послужило письмо военпреда П. Соколова наркому К.Е. Ворошилову "о подавляющем большинстве "бывших людей" в руководстве танкового отдела завода". Кампанию тут же поддержало партийное руководство завода, возглавлявшееся А. Епишевым. "Вредителям" был предъявлен полный набор обвинений: К.Ф. Челпан уличался "в срыве правительственного задания по производству дизель-моторов" и "умышленной организации дефектов дизелей", Г.И. Аптекмана арестовали, припомнив случавшиеся в ходе испытаний поломки, послужившие подтверждением его "вредительской" деятельности. Вместе со всеми были арестованы главный инженер ХПЗ Ф.И. Лящ, "приводивший станки в негодное состояние", главный металлург А.М. Метанцев и многие другие, "завербованные" директором ХПЗ И.П. Бондаренко, перечень обвинений к которому включал едва ли не все мыслимые и немыслимые злодейства - от "притупления бдительности" до "организации взрыва на заводе"...
Загрузка...
